Стремительное наступление боевиков организации «Исламское государство Ирака и Леванта» (ИГИЛ), падение Мосула, движение на Багдад показало, что Ирак остаётся «вечно горячей точкой» Среднего Востока. Кризис управляемости в этом арабском государстве перешёл все разумные границы. Но в этом-то новости нет. Речь о другом: иракский конфликт во всю ширь отразил новую региональную расстановку. В первые игроки вышли такие страны, как Саудовская Аравия, Катар и Иран.
Саудовская Аравия и Катар поспособствовали и падению режима Каддафи в Ливии, и усилению вооружённой оппозиции в Сирии.
Отношения между ними крайне сложны, запутаны, а прямо говоря — враждебны. Саудовская Аравия и Катар долгое время действовали сообща. Они поспособствовали и падению режима Каддафи в Ливии, и усилению вооружённой оппозиции в Сирии. В обоих государствах правят сходные режимы неограниченных исламских монархий. Подаренные природой богатства (в Саудии в основном нефть, в Катаре в основном газ) способствуют мессианским амбициям короля и эмира.
Конкуренция ас-Саудов и аль-Тани была очевидной с самого начала Арабской весны. В прошлом же году Эр-Рияд и Доха рассорились почти в пух и прах. Прекратилось саудовско-катарское военно-политическое сотрудничество в Сирии. Королевство и эмират сделали ставку на различные группировки оппозиции. Монархи вступили в «контры» в Ливии, сделав ставки на противоположные регионально-политические силы.
Президент Института Ближнего Востока Евгений Сатановский подметил, что на рубеже 2013-2014 годов «мы наблюдаем жёсткое противостояние внутри салафитского тандема Катара и Саудовской Аравии практически по всему исламскому миру, а также на периферии этого мира». Борьба за влияние на местных мусульман идёт между Эр-Риядом и Дохой даже в Эфиопии. Ещё жёстче конкуренция в Афганистане. Интересно, что в целом катарский режим производит более умеренное впечатление. Своего рода «исламизм с человеческим лицом». Но в Сирии сегодня катарцы поддерживают более жёсткую фундаменталистскую группировку, нежели саудовцы.
Что уж говорить о принципиальном противостоянии между королевством и эмиратом собственно в регионе. В частности внутри Совета сотрудничества арабских государств Персидского залива. Разумеется, доминирующие позиции в этой структуре сохраняют саудовцы. Скажем, в прошлом году Саудовская Аравия, желая оказать давление на молодого катарского эмира Тамима, демонстративно отозвала своего посла из Дохи. Большинство других «нефтяных монархий» Персидского залива последовали примеру Эр-Рияда. На сегодня Катар может рассчитывать лишь на дружественные позиции со стороны Омана.
«Внутриродовая» конкуренция и борьба за лидерство на реакционном фланге арабского политического поля не могла не сказаться на отношениях суннитских монархий с шиитской республикой. Разумеется, ни о каком глобальном примирении с Ираном речи не идёт. У Катара и Саудовской Аравии слишком много претензий к режиму аятолл и слишком много противоречий на Ближнем и Среднем Востоке. Сирийский конфликт – самый яркий пример, но лишь один из многих. И всё же изменения в дискурсе на иранском направлении в последнее время зафиксировано.
Так, есть заслуживающие доверия данные о том, что между катарцами и иранцами начались переговоры на территории Ливана. Возможно, это не случайно, ведь Катар с неодобрением смотрит на активизацию просаудовских салафитских структур в Ливане. Есть сведения о сотрудничестве иранской и катарской разведок в Йемене, где и у Тегерана, и Дохи общий противник – просаудовские группировки. В последние месяцы прекратилась антикатарская кампания в иранских СМИ.
Но, что не менее интересно, власти Ирана в мае дали положительный ответ на предложение саудовцев организовать встречу министров иностранных дел. Заместитель главы МИД Ирана Хосейн Амир-Абдоллахиан заявил, что «встреча министров двух стран стоит на повестке дня», а президент исламской республики Хасан Роухани отмечает: «Взаимодействие и сотрудничество между Ираном и Саудовской Аравией усилит стабильность и безопасность всего региона». Очевидно, что к сближению с Ираном в новых геополитических условиях на Большом Ближнем Востоке саудовцев подталкивает Вашингтон. Сам государственный секретарь США Джон Керри по этому поводу заметил: «Мы рады, что наши хорошие друзья, саудовцы, заинтересованы в такой дипломатии».
Все эти сближения отнюдь не означают, что каждый из акторов ближне- и средневосточной игры готов оставить соперникам хоть что-то.
Но Восток остаётся Востоком. Все эти притворные сближения отнюдь не означают, что каждый из акторов ближне- и средневосточной игры готов оставить соперникам хоть что-то. Отметим в этой связи, что Иран, по некоторым данным, в последние дни послал бригады спецназа на помощь шиитскому правительству Нури аль-Малики в соседнем Ираке. С другой стороны, аль-Малики обвинил власти Саудовской Аравии и Катара в финансировании и вооружении ИГИЛ. Но, в общем, куда не кинь, в этом «треугольнике» любой угол выпадает реакционным…
Эрик Крещенский, специально для «В кризис.ру»
