Официальные представители государств определённой категории зачастили с визитами в Россию. После зимбабвийского министра Сэйвиора Касукувере, в декабре навестившего Крым, в Москву прибыл венесуэльский президент Николас Мадуро. Член правительства, лишившего страну национальной валюты, делился опытом экономической политики. Что посоветует теперь президент страны, где уже введён лимит даже не на покупки, а на само посещение продуктовых магазинов?
Картины бюджетного дна
Визит Мадуро выдержан в формате чуть ли экстренного. Заранее ничего не объявлялось. В Каракасе сбился официальный график – отменилось президентское выступление в парламенте, аналог путинского ежегодного послания. Ради того, чтобы обсудить с российским коллегой «проблему стабилизации цен на энергетические ресурсы». Впрочем, логика тут просматривается. Непонятно, что Мадуро мог бы сказать соотечественникам в сложившихся обстоятельствах. Экономическая ситуация в России выглядит почти благоденствием на венесуэльском фоне.
В апреле позапрошлого года Николас Мадуро с большим трудом выиграл президентские выборы как наследник Уго Чавеса. Важнейшим элементом его программы был ворох социальных обещаний. Покойному команданте пятнадцать лет удавалось субсидировать малоимущие слои – так и остававшиеся малоимущими, несмотря на ударное финансирование – составлявшие его электоральную опору. Мадуро рассуждал по законам формальной логики: значит, так будет продолжаться и дальше. Забыв о немаловажной детали: Чавес правил в эпоху дорогой нефти. И то страна регулярно скатывалась к преддверию гражданской войны – от всех ведь не откупишься. А в первые же месяцы правления Мадуро уличные побоища сделались венесуэльской обыденностью. Оппозиция, представлявшая половину населения, с улиц не уходила, и против неё была брошена полиция, получившая санкцию стрелять. Правоохранительные органы, откровенно пасующие в столкновении с осатаневшим криминалом, принялись, как водится, отыгрываться на несогласной «пятой колонне».
Параллельно Мадуро продолжать заигрывать с бедными. Но бюджетные средства на социалку, которые использовал Чавес ещё позапрошлом году явственно показывали дно. Поначалу выход нашли в откровенном грабеже собственников – на такой случай их и терпели. Войска занимали помещения супермаркетов и следили за дешевизной продаж, потом и вообще за бесплатными раздачами. Были заморожены цены на широкий ассортимент товаров – от соков до памперсов.
Итог оказался предсказуем, торговля как таковая затрещала и начала рушиться. Пятая часть товарной массы ушла из легального оборота. К тому времени, как Мадуро, быть может, призадумался бы, подоспел обвал цен на нефть. Рейтинговые агентства вежливо определили экономическое состояние Венесуэлы как преддефолтное.
Три ведомства в одной лавке
Происходящее приобретает черты мрачного гротеска. Ещё в прошлом году президент лично распорядился снимать в магазинах отпечатки пальцев покупателей – чтоб одни и те же не занимали очередь дважды. Торговые точки наводнила полиция. Борьба со спекуляцией превратилась в приоритет государственной политики. Куда более значимый, чем производство товаров.
Социалистическое правительство Боливарианской республики объяснило развал двумя причинами. Во-первых, американские происки, куда без этого. Во-вторых, коварство оппозиции: противники чавизма-мадуризма захватывают продукты и уничтожают их. Всеми способами, надо понимать – сжигают, съедают, топят, растапливают… Короче, «огонь из двух орудий!», как говорили во времена Боливара.
Последняя мера, направленная на повышение благосостояния венесуэльских трудящихся – запрет на посещение государственных продуктовых магазинов чаще двух раз в неделю. Запрещено также занимать очереди с ночи и спать в магазинах. Полиция проверяет документы, сотрудники миграционной службы отсекают иностранцев, органы продовольственной безопасности контролируют процесс в целом… Кстати, вот и объяснение всему: если надстроить над каждым магазином три ведомственных этажа чиновных контролёров (не считая министерского и президентского) – откуда взяться продуктам? На кого ещё их может хватить хоть при золотой нефти?
Произошёл естественный отток покупателей на «чёрный рынок». К тем самым спекулянтам, с которыми власти якобы борются, а реально поливают золотым дождём. Но к середине января даже на «чёрном рынке» стал возникать дефицит. Огромный спрос опустошает даже спекулятивные товарные резервы. Наибольшая напряжёнка с мукой и молоком. То есть, с тем, без чего не обойтись. Впрочем, служба продбезопасности смотрит на вещи в ином, оптимистическом разрезе. Её руководитель объявил многочасовые очереди свидетельством изобилия – раз стоят, значит, есть за чем. Так держать, компаньерос!
В поисках отскока
Понятно, что от таких дел улетишь и к Путину. (К тому же, кто сказал, что сегодняшняя Венесуэла не есть российское завтра? Социальная близость и политический союз вроде как обязывают перенимать опыт.) Венесуэльскому президенту есть о чём поговорить с российским. Оба режима пребывают под прессингом снижения нефтяных цен и международных экономических санкций (против России значительно более жёстких, поскольку венесуэльские власти на войну с соседями пока что не идут). Разве не логично, если Николас Мадуро предложит Москве свои рекомендации по экономической политике? Сэйвиор Касукувере делал ведь это от имени и по поручению самого Роберта Мугабе.
Сам Мадуро нашёл пока один конкретный ход – попросил в долг. Не у России, дабы не ставить кремлёвских партнёров в неловкое положение. $20 млрд согласился выделить Китай, ещё несколько миллиардов вроде бы готов дать Катар. Пекинский заём серьёзен, катарская прибавка тоже лишней не будет, но это в любом случае паллиативы. Мадуро, как и Путину, нужен резкий «отскок вверх» мировых цен на нефть. А этого не ожидается. Даже в ОПЕК нет по этому вопросу общей позиции. Не у всех же на эту цену завязано политическое выживание.
Но у режимов в Каракасе и Москве как раз завязано. Поэтому тема переговоров – «вопросы мировой энергетики» (В.Путин). Что может являться конкретным предметом? По всей видимости, попытка сформировать единый фронт теряющих нефтедоллары и совместными усилиями способствовать взвинчиванию цен.
«Хотел бы отметить, что Венесуэла является не просто нашим другом, а нашим близким партнёром, одним из ведущих партнёров в Латинской Америке», – сказал президент РФ (заметим, в путинской иерархии «партнёр», по-видимому, означает большее, нежели «друг»). «Мы хотели бы еще раз подтвердить нашу глубочайшую веру в ваше умение справиться с этой ситуацией», – отозвался президент Венесуэлы, прежде чем друзья-партнёры закрылись от прессы.
Анатолий Кружевицын, «В кризис.ру»
