Республика Словения – своеобразный антипод России. Из славянских стран она самая маленькая: с четверть Ленобласти при двухмиллионном населении. И самая из них западная, на стыке Балканского региона с Центральной Европой и Италией. Символично, что в словенской столице в незапамятном 2001 году Джордж Буш-младший заглянул в глаза Владимиру Путину. И остался тогда доволен! Видимо, даже на этих двоих повлияла аура гостеприимной Любляны…
Независимой Словения стала в мае 1991-го. Самая маленькая из югославских республик раньше других откололась от могучей СФРЮ. Словенская война стала первой в череде югославских побоищ. Самой короткой и наименее кровопролитной. Погибли в общей сложности 76 человек. Десять дней понадобилась словенцам, чтобы победно отбиться от армии Слободана Милошевича. Больше белградские власти на Словению не претендовали.
Это может показаться удивительным, но только на первый взгляд. Словения в Югославии была флагманом индустриального развития и могла хорошо вооружиться. «Закидали югославов токарными станками» – иронично комментировали в России быстрый исход боёв. Местные силы территориальной обороны и полиции отличались чёткой организацией и дисциплиной. Объективное преимущество создавало геостратегическое положение на северо-западном краю, непосредственное примыкание к демократической Европе. Прорываться в Словению югославским войскам приходилось через Хорватию, где тоже шла война. При таком сочетании факторов дешевле отступиться.
А главное, порыв словенцев к национальной независимости был поистине всенародным. Характерно, что президентом во время войны был Милан Кучан, недавний председатель республиканского Союза коммунистов, премьер-министром – христианский демократ Алойз Петерле, а министром обороны – диссидент-пацифист Янез Янша, недавний политзаключённый.
Так сбылась многовековая национальная мечта.
В памяти словенцев всегда жил образ Карантании – раннесредневекового военно-демократического княжества. Политический строй Карантании изучал Томас Джефферсон, работая на американской Декларацией независимости. Избранный князь садился на обломок поверженной римской колонны – символ победы свободных людей над имперскими завоевателями.
Но независимость была надолго потеряна. На тысячу лет Словения попала в орбиту германского мира, превратившись в его южную окраину. После Первой мировой войны эту территорию включили в югославское Королевство сербов, хорватов и словенцев. Не сказать, чтобы словенцы мечтали стать частью КСХС, но их примирило положение «югославских северян» – в Австро-Венгрии они были южанами, что считалось менее престижным. Так или иначе, шанс независимости был упущен.
То же повторилось после Второй мировой. Национальное движение подавил коммунистический режим Иосипа Броз Тито. Жестокие репрессии стоили жизни тысячам словенцев. Но в социалистической «титовской» Югославии Словенская республика держалась на положении, сходном с Прибалтикой в СССР. Экономическое развитие и уровень жизни были здесь выше, чем где-либо в СФРЮ. Допускались некоторые культурные вольности. Словом, «витрина на Запад».
Это создало значительную «фору» в годы независимого развития. Словения – самая развитая, демократическая и стабильная из стран бывшей Югославии. Её даже не всегда числят в посткоммунистических и постюгославских – Европа как Европа. По индексу человеческого развития она занимает срединное место в Евросоюзе. Очень успешный показатель для стран сходной исторической биографии.
К примеру, средняя продолжительности жизни словенцев – почти 81 год (в Сербии и Хорватии – 75 лет). Экономический рост последних лет достигает 4–5%. Каждый год снижается уровень безработицы, не превышающий сейчас 5%-ной отметки. Среднедушевой ВВП – порядка $25 тысяч – почти вдвое превышает российский. Средний заработок в стране – более 1200 евро (после удержания налогов).
Сохранился и был модернизирован промышленный потенциал – металлургия, машино- и станкостроение, электротехника, химия. Доля сельского хозяйства в экономической структуре сокращается, но в абсолютных цифрах агропроизводство растёт. При этом две трети трудовых ресурсов заняты в сфере услуг. Инфляция, государственный долг, бюджетный дефицит – все эти макроэкономические показатели у Словении в порядке, даже по строгим меркам европейских органов.
Словения входит в Евросоюз и НАТО. На страны ЕС приходится более половины внешнеторгового оборота. Основные партнёры – Германия, Италия и Австрия. Это не мешает словенцам поддерживать ровные отношения с Россией. Участвовать в китайском проекте «17+1», экспортировать в КНР немалые объёмы молочных продуктов, рыбы и леса. Активно работать с арабскими инвесторами. Словения вместе с Хорватией выступают за дальнейшее расширение ЕС, евроинтеграцию западнобалканских стран бывшей Югославии.
И при всём этом приходится отметить трагичную черту: в Словении высока статистика самоубийств. Специалисты объясняют это веками жизни в «национальной осаде», породившими повышенную нервозность. Узкая национальная территория (стоит выехать из Любляны – почти сразу столкнёшься с границей). Жёсткая социальная конкуренция с привилегированными имперскими нациями. Привычка к дисциплине, строгая серьёзность и ответственность. Трудности на работе – например, несхождение цифр по бухгалтерии – словенец подчас воспринимает драматично и ставит себе в непростительную вину.
Общество отвечает культивированием бесконечной ценности человеческой жизни. Характерная черта словенской экономики – социальное предпринимательство. Целые хозяйственные структуры сознательно ориентируют бизнес на этические, экологические, правозащитные критерии, заботу о детях и пожилых людях. Качество общей жизни ставится выше прибыли. Ценности солидарности, трудолюбия, взаимоуважения и доброжелательства возведены в приоритет государственной политики, корпоративного бизнеса, индивидуальной работы. Словенцы гордятся этими качествами и считают их исторической традицией, идущей от Карантании и общины-«задруги». Духовные скрепы могут быть и такими. А не диктатурой, мракобесием и коррупцией.
Экономическое развитие и социальная стабильность, высокое качество жизни предопределяют ровное течение словенской политики. Доминируют центристы того или иного уклона. Радикалы здесь не популярны. До последнего времени государственная власть принадлежала своеобразной «социал-либеральной оси»: президентом является социал-демократ Борут Пахор, правительство возглавлял левый либерал Марьян Шарец.
Особенность словенской политики – либеральные премьер-министры Алёнка Братушек, Миро Церар, Марьян Шарец всякий раз представляли вновь возникшую партию. Ни одна иная европейская страна не знает подобного. С одной стороны, это говорило о популярности центристских идей, но с другой – о турбулентности либерального политического лагеря. Однако каждый раз социал-либералы и центристы при поддержке социал-демократов договаривались о формировании правительственных коалиций. Причину назвал парижский балканист Эдвар Гонье: «Страх перед возвращением к власти правых Янеза Янши».
Речь идёт о консервативной Словенской демократической партией (СДП), бессменным лидером которой является тот самый Янез Янша – первый военный министр, победитель в войне за независимость. Опытный 62-летний политик уже дважды (в 2004–2008 и 2012–2013 годах) стоял во главе правительства. СДП остаётся самой сильной партией в стране, на последних парламентских выборах 2018-го она получила четверть голосов и сформировала крупнейшую парламентскую фракцию: 26 депутатов из 90.
Но при этом СДП изолирована в политическом спектре. В этой партии сильна тенденция правого популизма. Янша обладает репутацией политика с авторитарными задатками. Такой имидж не случаен. Янша – откровенный союзник венгерского премьер-министра Виктора Орбана. Это само по себе о многом говорит. Со своей стороны, Орбан делает в Словении политическую ставку на СДП. В Любляне это ни для кого не секрет. Частный телеканал Нова24ТВ, принадлежащий преимущественно венгерскому капиталу, вовсю работает именно партию Янши. Как все европравые, СДП и её лидер жёстко настроены ограничить иммиграцию. Известна симпатия Янши к Дональду Трампу. В недавнем интервью немецкому телеканалу Янша сказал, что хорошо, эмоционально понимает, как трудно Трампу «перед лицом лицемерного «глубинного государства», левых экстремистов и пропитанных ненавистью псевдолиберальных масс-медиа». 
В январе произошёл раскол либерально-центристского лагеря. Правительство Шареца ушло в отставку. Наблюдатели ожидали досрочных выборов. Но неожиданно две социал-либеральные партии и демохристианская «Новая Словения» вступили в альянс с СДП. 3 марта было сформировано правоцентристское правительство. Главой кабинета в третий раз стал Янез Янша.
Не сказать, чтобы его приветствовала вся Словения. Левая оппозиция устраивает митинги протеста. Большинство СМИ критикует «фактор Янши». Недовольно его премьерством и большинство электората (во всяком случае, судя по опросам). Но Янше не впервой проявлять решимость в преодолении.
Новое правительство достаточно успешно и оперативно справилось с коронавирусом. Власти Словении первыми в ЕС уже в середине мая объявили об окончании пандемии и открыли границы. Теперь Янша приступил к реализации своей правительственной программы. Он намерен восстановить шестимесячную обязательную военную службу. Децентрализовать административное управление. Увеличить финансовую самостоятельность муниципалитетов. Повысить пенсии и детские пособия. Снизить оклады госчиновников. В совокупности всё это вызывает ассоциации аж с хабаровским губернаторством Сергея Фургала…
Роман Рудин, специально для «В кризис.ру»
