Сибирский взрыв
В Нижневартовске взорвали джип, принадлежащий супруге криминального авторитета Ражидина Михралиева (Раджик). Женщины в салоне не было, но при взрыве пострадал водитель. Машина выгорела дотла. Происшествие сразу с вязали с майскими событиями, когда Раджик был коронован и поставлен смотрящим за Нижневартовском. Коронацию и назначение провели наследники патриарха воровской преступности Аслана Усояна (Дед Хасан) при активном содействии авторитетов из славянского ответвления клана.
Возможными организаторами считаются Джемо Микеладзе (Джемо) и Ровшан Джаниев (Ровшан Ленкоранский). При жизни Деда Хасана они выступали в качестве непримиримой оппозиции. Вплоть до того, что Ровшана Ленкоранского подозревают в организации убийства самого Усояна. И, кстати, не только его.
Западная Сибирь издавна считалась дед-хасановской вотчиной. Конкурентам это не нравилось. При этом подобные методы решения «корпоративных споров» в воровской среде уже стали привычными.
Уральская память
Десяток-другой лет назад главными врагами воров были новорусские братки-«спортсмены». Одним из отголосков той войны стала история лидера ОПС (Общественно-политического союза) «Уралмаш» Александра Хабарова. В середине нулевых вожак уральской братвы решил вытеснить представителей Усояна из Свердловской области. Собрал своих сторонников и весьма в грубых выражениях отозвался о воровских авторитетах. Мол, в Екатеринбурге им не место.
Это выступление Хабарова было ответом на решение Аслана Усояна, Автандила Бибиашидзе (Авто) и Тимури Мирзоева (Тимур) заново поделить Свердловскую область. Для этого на московской сходке постановили раскороновать местных смотрящих Андрея Трофимова (Трофа) и Кароглы Мамедова (Каро). Прошло ровно три месяца, и Хабаров был задержан в собственной квартире сотрудниками ГУ МВД России по Уральскому федеральному округу. Ему предъявили обвинение по статье 179 УК («Принуждение к совершению сделки или отказу от ее совершения») — какие-то акции какого-то завода взамен каких-то акций какого-то банка.
Вывод следствия: Хабаров в составе организованной преступной группы завладел активами банка на сумму более 60 млн рублей. Дальше всё элементарно – содержание под стражей в СИЗО. Хабарова закрыли 15 декабря 2004 года, а утром 27 января 2005 года нашли мёртвым. По официальной информации, он покончил жизнь самоубийством, повесившись в камере на лампасах от спортивных брюк. Народ этой версии не поверил, зато её утвердила Генпрокуратура РФ.
Цепочка сложилась четкая: конфликт с людьми Деда Хасана – внезапное уголовное дело — арест – смерть – развал «Уралмаша». В итоге Усоян и его партнёры взяли под контроль часть теневого – и легального тоже — бизнеса Свердловской области, который раньше замыкался на покойного. Таковы факты.
Питерская схватка
Знающие люди в контексте этой темы сразу вспоминают петербургскую эпопею 1990-2000-х. Многолетнее противостояние между «тамбовским бизнес-клубом» Владимира Кумарина-Барсукова и поставленным от воров смотрящим Константином Яковлевым (Костя Могила). «Тамбовцы» сформировали инвестиционно-предпринимательскую систему в топливном снабжении, инфраструктуре, частично в промышленности. Группа Могилы отчасти контролировала порт, лекарственно-аптечный бизнес, телерекламу. Отношения колебались между вооружённым нейтралитетом и «горячей» войной.
В мае 2003 года Могилу расстреляли в Москве. Убийство до сих пор не раскрыто, но одна из наиболее правдоподобных версий — внутриклановые воровские разборки. Яковлев явно тяготел к легализации своего бизнеса. К тому же ходили слухи, что неуспех воров в борьбе с «тамбовцами» вызвал недовольство самого Деда Хасана.
Как видим, разложение далеко заходило уже десятилетие назад. Сейчас в воровской среде воцаряется полная неразбериха. Традиционная преступность разваливается на удельные княжества кавказских и славянских авторитетов. Пока борьба идёт с переменным успехом. Здесь опять-таки показательны Урал и Западная Сибирь.
На Среднем Урале усиливается группа Трофы. В Тюмени лидирующие позиции у сторонников Юрия Тишенкова (Ганса), но серьёзной конкуренцией грозят ростовские воры, проникшие сюда через полицейские связи. В Нефтеюганске, скорее всего, сохранится статус кво. Зато на соседний Сургут явно положили глаз наследники Деда Хасана. На юге Урала многое будет зависеть от того, кто сумеет подмять под себя российско-казахстанскую границу с таможенными постами.
Российский урок
В этой обстановке на первом плане оказываются вовсе странные персонажи. Один из них — Игорь Глазнев (Вова Питерский). На его счету несколько разваленных группировок и убитых воров в законе. Находясь в СИЗО, он «раскручивает» всех, кого приводят кураторы. Вокруг Питерского завязывается жёсткая интрига: люди из окружения Усояна жаждут крови. Но славянские авторитеты собираются прикрывать. Не зря некоторые из них демонстративно проигнорировали похороны Деда Хасана. Тема Вовы Питерского стала для них своеобразным «Сталинградом». Если его сдадут – по понятиям или без – будет продемонстрирована слабость перед наследниками Усояна.
Это лишь одна из составляющих текущего воровского разлада. Наряду с тем же взрывом в Нижневартовске. На фоне противостояния усояновского клана старым врагам типа Тариэла Ониани (Таро), новой агрессивной генерации типа Ровшана Ленкоранского (январское сообщение о его убийстве в Турции оказалось сильно преувеличенным) и внутренней борьбы за наследие.
Синдром распада пронизывает практически все стороны некогда прочного воровского мира. Главные факторы – не персональные конфликты, а сближение с государством, стимулированное общностью финансовых интересов. Наиболее эксцентричен в этом отношении пример влиятельного авторитета Владимира Тюрина (Тюрик). Дело не в одном Вове Питерском. Если вспомнить историю Александра Хабарова, то спурт между его крамольной речью и арестом навевает не смутные, а вполне ясные сомнения.
Воровская вертикаль власти явно терпит крушение с гибелью Аслана Усояна. На ум приходят самые интересные аналогии. Так или иначе, сближение с государством не пошло «законникам» впрок. Не зря родоначальники кодекса воровской чести завещали им совсем другое. Что ж, ещё один исторический урок.
