В Варшаве умер бывший вице-премьер ПНР Станислав Кочёлек – член коммунистического руководства конца 1960-х – начала 1970-х годов. Вошедший в историю Польши под прозвищем «Кровавый Котелок».
Кочёлек сделал карьеру в коммунистической ПОРП по идеологической линии. Занимался в основном партийным агитпропом и кадровыми вопросами, возглавлял комитет ПОРП в Гданьске. В 1968 году 35-летний Кочёлек стал самым молодым членом политбюро ЦК ПОРП.
В дни католического Рождества 1970-го партийно-государственное руководство ПНР объявило о значительном повышении цен. Это вызвало рабочие протесты в городах Балтийского побережья. Кочёлек был командирован в Гданьск на «восстановление порядка». Он выступил по телевидению с требованием вернуться на рабочие места. Речи Кочёлека, выдержанные в духе «ясновельможного панства», спровоцировали ещё большее возмущение рабочих.
Первый секретарь ЦК Владислав Гомулка, секретарь по идеологии Зенон Клишко и секретарь по силовым структурам Мечислав Мочар отдали приказ о силовом подавлении протестов. «Не говорить, а стрелять», – распорядился Клишко. Армейские подразделения и ЗОМО (жандармская структура типа ОМОН) открыли огонь. В Гдыне, Гданьске, Щецине погибли более 40 человек, почти все – рабочие.
Кочёлек, как младший в политбюро, не был основным автором решения, но являлся его активным проводником. Выступление по телевидению сделало его публичным лицом расправы. В польском политическом фольклоре появилась «Баллада о Янеке Вишневском», где он был назван персонально: «Кровавый Кочёлек, палач Труймясто, подожди, ублюдок, мы тебя достанем!» Словосочетание «Кровавый Кочёлек» – «кровавый котелок», «кровавый чайник» – превратилось в собирательное наименование аппарата ПОРП, наряду с термином «пан Шматяк».
Кровопролитие привело к отставке тогдашнего руководства ПОРП, включая Кочёлека. В 1980 году он вновь был введён в партийное руководство и занял пост секретаря Варшавского комитета ПОРП. Коммунисты искали подходящие кадры для противостояния «Солидарности». Однако после введения военного положения генерал Ярузельский отправил Кочёлека послом в СССР, подальше от поляков.
После падения коммунистического режима Кочёлек был привлечён к судебной ответственности. Его адвокаты делали упор на отсутствие документальных свидетельств того, что именно Кочёлек приказывал стрелять в рабочих. Было доподлинно известно, что политическое решение озвучил Клишко, а команду силовикам отдал «генерал-гангстер» Гжегож Корчинский. Однако ни Клишко, ни Корчинского давно не было в живых. Кочёлек признавал свою «политическую причастность к трагедии», но отказывался признать уголовную вину, утверждал, будто «не видит связи между своими действиями и гибелью людей». Свидетельствовать обратное оказалось некому. В 2013 году суд оправдал Кочёлека за недостаточностью улик.
Оправдание Кочёлека многих в Польше возмутило и вызвало серьёзный разговор о беспомощности правосудия. «В Польше были приняты все нормы демократического правового государства. Это привело к тому, что обвиняемые и их адвокаты имели полную возможность использовать все легальные способы защиты и затягивания процесса. Результатом стали приговоры, которые в общественном восприятии не соответствовали общепринятым понятиям о справедливости», – политкорректно констатировали комментаторы. Праворадикальные активисты высказывались жёстче: о необходимости для подобных случаев как минимум особого порядка судопроизводства.
Около полугода назад Верховный суд Польши принял прокурорский протест, отменил оправдательное решение и направил дело в суд Гданьска на новое рассмотрение. Весьма вероятно, на этот раз приговор был бы иным. Однако обвиняемый не дожил до вердикта.
Смерть Кочёлека наступила 1 октября 2015 года. Интересно, что первый некролог появился в Gazeta Wyborcza, принадлежащей известному диссиденту времён ПНР Адаму Михнику.
