Субботнее шествие «За честные выборы» от БКЗ «Октябрьский» до Конюшенной площади показало серьезный протестный потенциал северной столицы. Эксцессов, которых многие опасались, не возникло. Петербургская оппозиция сумела договориться и внутри себя, и с городской администрацией. В отличие от Москвы акция была не только крупномасштабной, но и единой. Но этим единством диалектически продемонстрирована неоднородность, чреватая неминуемым расколом. Проявилась также социальная ограниченность протестного движения, которую не все участники пытаются преодолевать.
Организаторы опасались, что трескучие морозы отпугнут многих сторонников оппозиции. В кулуарах говорилось даже, что 3 тысячи демонстрантов станут несомненным успехом. В этом смысле петербуржцы преподнесли маловерам сюрприз: по самым скромным подсчетам, в шествии участвовало не менее 15 тысяч человек. Автор этих строк склоняется к цифре в 20 тысяч, некоторые энтузиасты говорят и о 30. Когда на поворотах шедшие впереди оглядывались назад, они видели, что колонна растянулась на добрый километр. Авангард вступал на Нижне-Лебяжий мост — хвост колонны еще только выходил с улицы Белинского. Выглядело внушительно.
Оглашенные полицией скромные данные о 5 тысячах манифестантов относятся лишь к завершающей части акции — митинге на Конюшенной. Причины такого статистического перепада очевидны: в нынешнюю погоду ходить легче, чем стоять. К тому же согласованное на трудных переговорах место явно не рассчитано на десятки тысяч манифестантов. Многие оставались возле Спаса на Крови, у Михайловского сада, на набережных Мойки и канала Грибоедова. Опасаясь, что люди не выдержат длительного стояния на морозе, устроители хотели уложиться в 40 минут. Особо озябшим предлагали сбитень и горячий чай. Однако этот гуманистический сценарий оказался скомкан.
Дело именно в том, что оппозиция была представлена во всем своем фантасмагорическом спектре. Системные партии КПРФ, «Справедливая Россия», «Яблоко» соседствовали с ультраправыми националистами и леворадикальными социалистами, комсомольские возродители истинного ленинизма — с матерыми антикоммунистами из Народно-трудового союза. (Кстати, интересная деталь: едва ли не один НТС выступал на акции под национальным флагом России. И к тому же поднял его сразу, не оглядываясь на установленную оргкомитетами процедуру.) Статусные представители творческой интеллигенции стояли рядом с радикальными политическими маргиналами. Такая разношерстность не позволяла удерживать митинг в рамках заявленной программы — требование честных выборов, консолидация в противостоянии правящей («чекистско-олигархической») группе. Ведущие — Ольга Курносова из Объединенного гражданского фронта и Татьяна Дорутина из Лиги избирательниц — старались сохранять этот формат. В этом духе выступали либералы Марина Салье, Юлий Рыбаков, коммунист Юрий Савельев, заслуженная артистка России Лариса Дмитриева, депутаты Заксобрания Алексей Ковалев (СР) и Максим Резник («Яблоко»). Но другие использовали трибуну для пропаганды собственных политических позиций и личных убеждений — как правило, радикально-маргинального свойства.
Чемпион мира по боям без правил Роман Зенцов из движения «Сопротивление» позиционировался как националист и социалист, но придерживался все же взвешенной позиции. Не то Николай Бондарик — председатель «Русской партии» и один из основных организаторов акции. Он не упустил случая провозгласить «Россию для русских» и послать «к чертовой бабушке» неких «папуасов» (довольно рискованное, кстати, намерение, если понимать буквально).
Собравшиеся негативно реагировали на подобные речи. На «Россию для русских!» отвечали «Россия для всех!» Бондарика активно засвистывали. В процессе борьбы за микрофон он даже упал с трибуны, но быстро поднялся. Ту же реакцию спровоцировал его главный антипод представитель ЛГБТ-сети Игорь Кочетков. В результате именно они вдвоем создали мероприятию своеобразный имидж. И не сказать чтобы позитивный: в обсуждениях превалируют два мотива: «националист упал с трибуны» и «наци столкнулись с секс-меньшинствами». Едва ли организаторы, а главное, тысячи демократически настроенных участников к этому стремились.
Итоговую точку поставила резолюция митинга. Ее основные установки — отказ в доверии нынешней власти, новые честные выборы, подлинное гражданское самоуправление. Общее впечатление: ораторам кажется, будто наступил новый 1989-й. Но это пока не так. Прежде всего потому, что в 1989-м значительную часть демонстрантов, пикетчиков, митингующих составляли, условно говоря, «люди в спецовках». Если говорить о Ленинграде-Петербурге, то особенно с Кировского и Ижорского заводов. Политические протесты еще не переросли в общесоциальное движение. Не только рабочий класс, но и предпринимательство, отчасти за исключением Москвы, к акциям по-настоящему не подключается. Сколько-нибудь масштабных политических инвестиций не производится (даже сбитень и чай обеспечивались на пожертвования самих организаторов). Но кажется, все это даже не рассматривается оппозиционными лидерами как проблема и задача. Лишь в выступлении профсоюзника-энтээсовца Игоря Шарапова (он, как обычно, начал со слов: «Я отсидел десять лет» — благосклонно принятых аудиторией) четко звучал мотив «организация-зарплата-забастовка». Никем всерьез не поддержанный. Не до того было — все внимание отвлеклось на битву Бондарика с Кочетковым.
