Сеть не новых величий

Второй западный окружной военный суд закончил 28 февраля очередной этап заседаний по делу т.н. «террористического сообщества «Сеть», запрещенного в РФ». Сторона государственного обвинения представила свои доводы. Объявлен перерыв до 23 марта. Подсудимые Юлий Бояршинов и Виктор Филинков оставлены под стражей до 11 июня. «Дело «Сети» продолжается на фоне «конституционной реформы». Как показательное вступление в запланированную на верхах новую эпоху.

На первое после семимесячного перерыва заседание на площади Труда (бывшая Благовещенская) пришли полторы-две сотни людей. Среди них представители почти двух десятков СМИ. Но в здание смогли пройти лишь несколько человек. Остальные дожидались на улице. Ждать – было чего.

Уже два года, как «сетевая» история сделалась фактором российской политики. По версии следствия молодые люди из Пензы и Петербурга (раньше значились ещё несколько городов, но об этом подзабыто) собирались в преддверии ЧМ-2018 (ставшего полупровальным для нашей сборной) дестабилизировать ситуацию в стране. Для чего объединились в организацию под названием «Сеть» и поиграли в страйкбол. А также читали Бакунина и Маркса. (Оба мыслителя, ненавидевшие друг друга, сильно бы удивились своему посмертному единению.)

Качество следственных действий – вопрос особый. Пензенский ноутбук, где хранились инкриминируемые подсудимым записи, не захотел работать. Более того, на нём вообще отсутствовал жёсткий диск – криминальные материалы физически негде было хранить. На другом ноуте жёсткий диск есть, но не открывается – и, по заключению эксперта, «не откроется, потому что сломан». Интересно, кем сломан? Ответа нет.

Впрочем, что говорить, когда прокурору Семеренко на пензенском процессе пришлось оборвать одну из своих пафосных речей: «С флэшкой неприятность, всё слетело. Не успел распечатать остальное». Темп строительства антиутопии опережает сам себя. Как у Владимира Войновича в «Москве 2042»: «С бумагой полный зарез».

Где не хватает реала, к услугам органов «замыслы». Видимо, телепатически прочитанные. И разговоры. В лесу – это пострашнее кухни брежневских времён. Они-то и потянули, с добавкой «незаконного хранения» и «незаконного оборота», на гулаговского уровня сроки: от 6 до 18 лет.

Первоначальный общественный шок быстро сменился негодованием и протестной кампаний. Так или иначе в протестах участвовали десятки тысяч. Обращения с требованием пересмотреть дело, отменить приговоры подписывали архитекторы и учёные, книгоиздатели и книготорговцы, художники и музыканты, врачи и адвокаты, мультипликаторы и театральные критики, программисты и промышленные альпинисты… Сбивать эту волну пришлось тяжёлой артиллерией. Касательно реального влияния своего агитпропа на умы россиян власти не заблуждаются. Соловьи-кисели молчали – в ожидании публикации либеральной «Медузы». Но и она больше умы разъярила, нежели смутила.

Хочешь не хочешь, а вспомнишь пыточные страницы нашей истории. Возможно, на это и делается властный расчёт – типа, можем повторить. Червонец без права переписки, четвертак на круг, семь зоны, пять по рогам… Последнюю – относительно гуманную – меру «трудового исправления» предусматривала 70-я статья УК РСФСР, сменившая 58-ю. Кстати, последнее в истории дело по 70-й (антисоветская агитация и пропаганда) было возбуждено именно в Питере, который тогда, в 1988-м именовался Ленинградом. Как говорится – выше знамя, традициям верны.

Следующий этап дела развёрнут в Петербурге. Сведения о получении признаний под пытками здесь обнародовались так же, как и в Пензе. Тамошние приговоры и информационный вал стимулировали повышенный общественный интерес. Похоже, до публики начинает доходить исторический характер происходящего. Рубеж закрепления диктатуры встревожил многих. Новая конституция начинает действовать на упреждение, до утверждения…

Заседания начались 25 февраля – и тут же перенеслись на 26-е. Адвокат Черкасов, защитник обвиняемого Виктора Филинкова, пригрозил отводом судье Муранову. На основании многочисленных несоответствий. Замечания адвоката были приобщены к делу и причин для отвода вроде бы не стало. Процесс пошёл обычным ходом. Допросили Николая Николаевича Бояршинова, отца одного из подсудимых. Свидетель защиты Егор Бурыгин рассказал об антифашистской активности Филинкова в Омске.

Пензенские осуждённые «сетевики» Илья Шакурский и Максим Иванкин допрашивались по видеосвязи. Почему именно они? Потому что именно они знакомы с Филинковым.

Шакурский ещё раз сообщил, что на его «Леново» не было жёсткого диска. Прокурор Золотухин, несмотря на категорические протесты защиты, долго оглашал показания, данные Шакурским на предварительном следствии. Отношения к делу, рассматриваемому в Петербурге, они почти не имели. В манере поведения государственного обвинителя ощущалась какая-то нервозная неуверенность.

Иванкин сказал, что никакой организации не было – только игра в страйкбол. И напомнил, что на суде было признано: перепугавшие власть «документы «Сети» возникли после того, как у Шакурского изъяли компьютер. Техника сохранила фамилию создателя: Шепелев. Совпадающую с фамилией оперативника, прессовавшего обвиняемых.

«Дело «Сети» перекликается с московским «делом «Нового величия». Тут чистая провокация. С тем же политическим смыслом – страхом отбить охоту собираться больше одного и обсуждать что-либо, кроме «лорд Уотербрук возвращается из Индии».

«Тоннели от Бомбея до Лондона» начинают пересекать страну из конца в конец. Высокопоставленным карателям нужны чины и повышения, премии и ордена. Нужно доказать грядущему по грядущей конституции «верховному правителю» собственную сверхнасущную необходимость. Интересы тут совпадают: ему самому нужна во владении тотально запрессованная страна. Иначе теперь ненадёжно. О чём говорить, когда молодёжь бунтует за пенсии. «Глубинный народ» стал нервно реагировать на дороговизну. Малейшая слабина – подкрадётся «мухожук». Оппозиция загнана под лавку? И что? Такое иногда и без оппозиции случается.

Устройство РФ по-своему уникально тем, что силовики – не охрана элиты, даже не часть её, а основа и стержень. Карательные органы правят практически сами для себя. Такого не было на при Ленине, ни при Сталине, ни даже при Андропове – во все эти эпохи госбезопасность всё-таки служила партаппарату. Сейчас партия власти служит органам. Служит так, что принадлежности к ней стесняются даже чиновники. В версии следствия фигурируют «планы нападения на офисы ЕР». Судя по последним выборам, это последнее, чем в стране возмутятся.

Однако в конечном счёте, такие системы под Луной далеко не новы. «Новое дворянство» силовиков – лишь одна из разновидностей номенклатурной олигархии. Не более того. Но орден меченосцев доказывает, что являет собой надёжу и опору режима. Это не совсем так. Это, скорее – сам режим, который опоры судорожно ищет. Такими методами, что отыскиваются читатели Маркса и Бакунина, за которыми уже маячат тени новых Герценов и Огарёвых, Желябовых и Перовских.

В общем, на страну накидывают сеть, кое-кому представляющуюся залогом величия. Правда, совсем не новую.