Когда депутат Законодательного собрания Петербурга Максим Резник, аккурат в момент отсутствия в городе спикера Вячеслава Макарова и губернатора Георгия Полтавченко, заявил о существовании некого «списка» своих коллег, находящихся под колпаком у компетентных органов, он едва ли был неправ. Хотя бы потому, что эта сенсация снизила пиар-эффект от уголовного дела в отношении друга и сподвижника Резника – Вячеслава Нотяга.

Нотяг 21 апреля был взят с поличным при получении взятки от главы строительной компании «Воин-В», а вскоре арестован и препровождён в Кресты. Тема оказалась настоящим бестселлером и стабильно не покидала топы новостей. Слухи, разоблачения, нелицеприятные прогнозы множились как грибы после радиоактивного дождя. Что отнюдь не способствовало повышению предвыборного рейтинга Максима Резника и его товарищей из «группы независимых депутатов». Которые, как и Нотяг, собрались баллотироваться в ЗакС следующего созыва от «Партии Роста». Эту волну необходимо было срочно перебить.

Вдруг появившийся «список» народных избранников, находящихся якобы в давней интенсивной «разработке», задачу свою отчасти выполнил. Несколько предпраздничных дней только и разговоров было о том, существует ли он на самом деле, кто его «слил» и зачем, каким образом те или иные депутаты в него попали (или почему не попали).

Теоретически мы не можем исключить, что некий сотрудник правоохранительных органов нашёл депутата Резника и передал ему конфиденциальную информацию. В 2008 году Резник сам провёл некоторое время в Крестах, будучи обвинённым в насилии по отношению к представителям власти. И вышел на свободу лишь благодаря тому, что с силовиками удалось договориться («по примирению сторон»). Условия договорённости не разглашались. Вполне вероятно, что с тех пор Максим Львович для органов не чужой человек. Тем более, что Нотяга задерживал спецназ ФСБ, а у полиции отношение к «старшим братьям» весьма прохладное.

Другое дело, что разработка, коли таковая и впрямь ведётся, подразумевает и наружное наблюдение, и аудиозапись, поэтому «доброжелатель» колоссально рисковал. Уже одно это обстоятельство заслуживает того, чтобы остановиться на каждом из фигурантов списка чуть подробнее.

Оглашено тринадцать фамилий: Резник плюс дюжина его коллег по законодательному цеху.

Появление в скандальном списке депутата от СР Алексея Палина, скорее всего, случайно. Ни в коррупционных скандалах, ни в громких политических заявлениях он не замечен, и вообще – человек второго эшелона. Так же, скорее по инерции, попал в реестр «преследуемых» и глава фракции, сопартиец Палина Алексей Ковалёв. Резких антиправительственных выпадов он не делал, в инициативах типа «Открытой России» не светился. Откаты при осуществлении проектов в сфере реставрации – этим делам, связанным с его депутатской поправкой, уже более 15 лет. (Видимо, с тех пор Ковалёв и числится в ряду «потенциально коррупциогенных персон».)

Главу парламентской градостроительной комиссии Сергея Никешина (ЕР) гендиректор ООО «Воин-В» Олег Глущенко назвал в качестве получателя определённых сумм за определённые услуги. Как то: изменение параметров допустимой высотности застройки в пользу инвестора и т. д. Собственно, в этом и заключается компромат на видного единоросса.

Сопартиец Никешина Алексей Макаров является креатурой и долгие годы был доверенным лицом теперь уже бывшего депутата ЗакСа и бывшего сенатора Виктора Евтухова. Унаследовал его избирательную территорию и его связи. Сам Евтухов нынче пребывает на посту замминистра промышленности и торговли РФ но, по слухам, не оставил надежд вернуться на руководящую должность в Смольный. Так что «работа по Алексею Макарову» это на самом деле работа против возвращения на берега Невы Виктора Евтухова.

Семь депутатов из «списка»: «яблочники» Александр Кобринский и Борис Вишневский; бывшие «яблочники», де-юре беспартийные Ольга Галкина и сам Максим Резник, исключённая из КПРФ Ирина Комолова, беспартийный член фракции справороссов Марина Шишкина, исключённый из «Справедливой России» Сергей Трохманенко вместе с Вячеславом Нотягом в марте 2014 года подписывали заявление против того, чтобы Совет Федерации дал согласие на ввод российских войск в Украину. (Официально речь шла об усилении российской военной группировки в Крыму.) Естественно, все подписанты удостоились пристального внимания соответствующих ведомств.

Но есть помимо этого и масса неполитических моментов.

Например, скандалы вокруг финансово-хозяйственной деятельности Марины Шишкиной на посту декана факультета журналистики СПбГУ и её второго мужа, Сергея Петрова, на посту декана медицинского факультета того же вуза до сих пор памятны многим. Конфликт супружеской пары с ректором университета Николаем Кропачевым накануне выборов 2011 года вылился в серьёзную публичную разоблачительную кампанию. Наверняка с тех пор органы имеют на это семейство зуб по линии борьбы с коррупцией.

Александру Кобринскому не забывают финансовые скандалы в Петербургском институте иудаики, где до депутатства Кобринский был проректором и связи сохранил.

Борису Вишневскому могут инкриминировать лоббистские шаги в градозащитной сфере. Как выясняется, он подписывал порой по некоторым объектам интересные запросы и обращения. В интересах отнюдь не градозащиты, а вполне конкретных строительных компаний. В кулуарах Мариинского дворца также муссируются слухи о родственных связях Вишневского с представителями израильских силовых структур. Возможно, это обстоятельство тоже до местных силовиков дошло. А в наше-то время «родственники за границей», да ещё такие…

Неформальный лидер Объединённой коммунистической партии Ирина Комолова могла попасть в объектив правоохранителей из-за политической связи с юристом Олегом Бароновым. Почётный адвокат РФ, председатель Петродворцового районного отделения «Яблока» был осуждён по весьма непочтенной статье и сейчас отбывает срок. Накануне ареста Баронова группа оппозиционных депутатов выдвигала его кандидатуру на должность судьи Уставного суда Петербурга. До разоблачения Баронова приёмная Комоловой располагалась в помещении офиса его юридической фирмы.

Бывший зампредседателя фракции «Справедливая Россия», ныне независимый депутат Сергей Трохманенко засветился осенью 2014 года в преддверии губернаторских выборов. Кандидат в губернаторы (тогда – от «Справедливой России») Оксана Дмитриева не смогла преодолеть «муниципальный фильтр». Разгорелся скандал. И всплыла любопытная аудиозапись. Согласно которой Трохманенко предлагал муниципалам Адмиралтейского района чуть не по 100 тысяч рублей за каждую подпись в поддержку выдвижения Дмитриевой.

Ольга Галкина в качестве депутата проявляла повышенный интерес к разного рода коммерческим проектам в сфере туриндустрии (где раньше и трудилась). А парламентарий от КПРФ Ирина Иванова долгие годы занимала руководящий пост в Апраксином дворе (мигранты, нарушения порядка регистрации и санитарно-эпидемиологических норм, наркотики, нелегальные молельные дома и весь конгломерат этого рода проблем). В Заксобрании Иванова отличилась в качестве крупнейшего лоббиста малого и среднего бизнеса. На этой почве сильно конфликтовала с городскими чиновниками, в том числе с главой Выборгского района. А совсем недавно, 13 апреля, провела митинг за отставку руководства Комитета имущественных отношений. Уведомление было подано её помощниками. Специальным гостем мероприятия стал известный авторитетный бизнесмен Юрий Жорно, в 90-х близкий к вице-спикеру тогдашнего Заксобрания Виктору Новосёлову и не раз подвергавшийся преследованиям правоохранительных органов. Например, по статье УК «Коммерческий подкуп». Сейчас Жорно считается одним из главных пострадавших в процессе перехода городской торговли «к более цивилизованным формам».

А вот сопартиец Ивановой Константин Смирнов ни в каких серьёзных политических либо экономических скандалах замечен не был. Поэтому, очень похоже, оказался в «списке 13-ти» «до кучи» – как и достаточно безобидный Палин.

Хотя, вообще-то, попали ли названные избранники в когорту «жертв режима» по праву или по недоразумению, по оппозиционной или по коррупционной линии, судить предстоит их избирателям.

Андрей Кондратенко, специально для «В Кризис.ру»