В середине прошлого года крупные города Турции, прежде всего Стамбул, сотрясались массовыми беспорядками. Формальным поводом была вырубка небольшого стамбульского парка Гези для коммерческой застройки (с определённой державно-идеологической мотивацией – восстановлением старых казарм как символа османского величия). Размах протестов и ожесточённость столкновений временами вызывали сомнения в том, устоит ли правительство. Однако оно устояло. По трём главным причинам. Во-первых, Эрдоган не Янукович. Во-вторых, турецкое протестное движение не выдвинуло боевого подразделения, подобного «Правому сектору». В третьих турецкое исламистское правительство обладает реальной базой поддержки в обществе. В этом плане Эрдоган скорее напоминает Путина, нежели Януковича. С той разницей, что до последнего времени в Турции функционировали механизмы и нормы парламентской демократии.
После того, как протестная волна спала, по правительству Эрдогана ударили коррупционные скандалы. На месте неструктурированной уличной оппозиции появилось хорошо организованное и управляемое движение. Казалось, власть Эрдогана действительно шатается. Не случайно премьер выразил готовность уйти в отставку в случае поражения на муниципальных выборах. Вспомнилась Франция 1969 года: Шарль де Голль с таким же заявлением назначил референдум, проиграл и ушёл.
Незадолго до выборов турецкий Интернет подорвался скандальной утечкой. Появилась запись разговора премьер-министра с сыном, Билялем Эрдоганом-младшим, где обсуждались крупные финансовые аферы. Подлинность записи недоказана (или вообще недоказуема). Однако удар по престижу власти всё равно произошёл. Эрдоган-старший, которому вообще свойственна эмоциональная резкость, отреагировал централизованной блокировкой «Твиттера» и «Ю-Тьюба». Ситуация стала до пародии напоминать российскую, с запретом «ЕЖа» и блога Навального. Вновь взметнулись протесты – на этот раз, правда, не уличные а виртуальные. Пошли разговоры, что уж теперь-то правящие исламисты обречены на электоральный провал.
Итоги муниципальных выборов опровергли эти прогнозы. Эрдогановская Партия справедливости и развития получила 45%. Остались на своих должностях мэры Стамбула и Анкары. С учётом всего предшествовавшего, премьер и его партия восприняли результаты как триумф. Импульсивный Эрдоган заговорил небывало жёстким языком – дескать, теперь пришла пора по-настоящему рассчитаться с противниками (которых вот-вот назовут «пятой колонной» и «национал-предателями»). Прошло сообщение об арестах и увольнениях высокопоставленных чиновников и полицейских: одних за взятки, других – за преследования взяточников, оказавшихся невиновными… Опять-таки всё узнаваемо. Мудрый национальный лидер наводит порядок, преследует коррупционеров. А заодно даёт элите понять – не надо особо беспокоиться, границ никто не перейдёт.
Разумеется, ужесточение внутренней политики идёт рука об руку с внешней экспансией. Северный Кипр давно аннексирован подобно Крыму, теперь производится демонстративное закрепление ситуации. Да и сама крымская эпопея подоспела для Эрдогана очень вовремя. Ссылка на султано-царский договор 231-летней давности прозвучала весьма духоподъёмно. А политика Кремля в отношении крымских татар – на данный момент более чем лояльная, по крайней мере, на словах – может быть представлена как эффект от твёрдости Анкары. Ведь действительно: протесты Вашингтона и Брюсселя, прямо говоря, игнорируются. Тогда как турецкая позиция, похоже, в какой-то мере учитывается.
Объяснение такому различию очевидно. Эрдоган с точки зрения Путина достоин уважения. Почти как Си Цзиньпин. Потому что режим Эрдогана близок если не политически, то ментально. А это даже важнее.
Усиление авторитаризма, жёсткое подавление оппозиции, сжатие «духовных скреп» (не православных, разумеется, а исламских, но в данном случае это принципиально дела не меняет), эффективная идеологическая обработка масс, внешнеполитический напор, резкая антизападная риторика – это близкие и понятные вещи. Не права человека, не соблюдение международного права. От «эрдоганизма» не отмахнёшься. Да и нет причин отмахиваться. Кажется, такой партнёр действительно должен понять. Можно даже друг у друга поучиться.
Реджеп Тайип Эрдоган явно мыслит себя в турецкой истории как «собиратель османских земель», если не восстановитель Блистательной Порты. Но не только. Прежде всего он – своеобразный «Ататюрк наоборот». Турция стремительно исламизируется. Может быть, темпы этого процесса – который практичнее было бы растянуть на десятилетия – связаны с субъективным желанием нынешнего премьера увидеть результат, находясь у власти. Либо на нынешнем посту, либо на президентском (выборы предстоят в августе). Только что продемонстрировано умение выигрывать выборы в сложной ситуации. «Турецкий уралвагонзавод» — традиционные мусульманские общности – контролируется плотно и мобилизуется быстро. Не зря ПСР глубоко укоренялась в обществе. Не только через мечети, но и через социальные организации, оперативно реагирующие на повседневность.
Турция не Украина. Но и не Россия. Отличие от современной РФ в наличии сильной оппозиции. Достаточно сказать, что на знаковых стамбульских выборах кандидат в мэры от Республиканской народной партии (наследники Ататюрка) отстал от исламиста-эрдогановца менее чем на 8%. При всей мощи исламистской инфраструктуры, в Турции силён и светский сектор. Который сейчас консолидируется от неотроцкистов до неофашистов. Потому что исламистский реванш, входящий, похоже, в ключевую фазу, в равной мере угрожает всем.
