Порог Востока
Азербайджанская ССР с её нефтедобычей была, наряду с РСФСР, одной из двух республик-доноров. Добыча нефти осуществлялась на Апшероне, в Кура-Араксине, на каспийских промыслах, переработка производилась предприятиями нефтехимпрома в Баку. Дашкесанский район специализировался на железной руде, в Сумгаите и Кировобаде (нынешней Гяндже) работали металлургические заводы. В республиканской столице производилась радио- и электротехника, в Мингечауре и Степанакерте выделывались ковры, функционировали швейные фабрики. Сельское хозяйство поставляло по преимуществу хлопок, табак, чай и сырьё для виноделия.
Армянская ССР, не располагавшая запасами энергоносителей, в валовом отношении уступала Азербайджану. Однако высокое качество трудовых ресурсов позволило создать в Ереване, Кировакане, Ленинакане, Алаверди, Каджаране крупные очаги машиностроительного комплекса (включая высокотехнологичное по тем временам приборо- и станкостроение), производства стройматериалов, каучука, синтетических смол и пластмасс, цветной металлургии. В лёгкой промышленности превалировали пищевой и вино-коньячный секторы, до некоторой степени швейные и обувные производства. В сельском хозяйстве доминировали виноградарство, овощеводство и разведение скота.
Грузинская ССР поставляла каменный уголь из Ткибули и Ткварчели, минеральные удобрения из Кутаиси. В Тбилиси, Батуми, Поти развивалось транспортное и сельскохозяйственное машиностроение, в Рустави производство цемента. Органично формировались секторы лёгкой промышленности – винодельческой, чайной, консервной, хлопчатобумажные и кожевенные производства. Сельское хозяйство субтропической зоны было многофункциональным: чай, виноград, цитрусовые, технокультуры, шелководство, разведение овец и коз.
В целом можно было констатировать индустриализацию прежней аграрной окраины. При этом Союзные ведомства молчаливо признавали преференции и послабления в социально-экономическом контроле над Закавказским регионом (некоторые исследователи полагают, что в Грузии, например, норма эксплуатации сознательно поддерживалась на сниженном уровне, как повелось со сталинских времён). Не случайно именно здесь особенно активно развивалась «теневая экономика», быстрее и эффективнее складывались коррупционные связи. «Полицейские перевороты», осуществлённые с подачи председателя КГБ СССР Юрия Андропова в Азербайджане (Гейдар Алиев, 1969 год) и Грузии (Эдуард Шеварднадзе, 1972 год), осуществлённые под лозунгами «борьбы со злоупотреблениями», кардинально ничего не изменили. В Армении же некое подобие «социалистического рынка» в духе ранней перестройки внедрялось Кареном Демирчяном с 1975 года.
В смысле некоторой социальной автономии советской Закавказье напоминало советскую Прибалтику, с поправкой на «южную специфику». Неудивительно, что горбачёвская перестройка подхватилась и пошла здесь так же бурно, но не слишком по-европейски. Армения и Азербайджан сошлись в смертельной схватке за Нагорный Карабах, кровавые погромы переросли в полномасштубную войну. Грузию на много лет охватили пароксизмы войны гражданской.
Экономика реванша
В Армении национал-демократы победили уже весной 1990 года. Здесь более-менее утвердились демократические институты и процедуры, хотя решающее слово в политике осталось за армией, считающейся многими экспертами лучшей в СНГ. Постепенно власть перешла к альянсу героев карабахской войны с националистической интеллигенцией и беспартийными технократами.
Компартия Азербайджана компартия удерживалась исключительно на штыках советской армии, фактически оккупировавшей Баку в «чёрном январе» 1990-го, и рассыпалась после августа 1991-го. Короткий период правления Народного фронта ознаменовался анархической вакханалией. Азербайджанские национал-демократы не устояли в конкуренции с посткоммунистической номенклаутрой. Уже летом 1993-го они сдали власть триумфально вернувшемуся Алиеву, установившему кланово-династическое правление. Война за Карабах была проиграна Азербайджаном, уступившим армяно-карабахской армии несколько районов собственной территории.
Революции и перевороты могут создавать базу для интенсивного экономического развития, но сами по себе ему не способствуют. Особенно когда сопряжены с затяжной войной. Армянские рыночные реформы первых лет независимости (наиболее решительной была аграрная – земля безоговорочно передавалась в частную собственность, крестьяне получили двухлетнее освобождение от налогов) сводились на нет мобилизационными нуждами. Относительно развитая в советское время промышленность обрушилась из-за порванных хозяйственных связей. Прекращение поставок привело к подлинному топливно-энергетическому коллапсу. Положение усугублялась целенаправленной коммуникационной блокадой со стороны Азербайджана и его мощного союзника Турции.
Экономический спад в Армении приостановился лишь в середине 1990-х, а неустойчивый подъём наметился в первой половине 2000-х. Структура занятости архаически перестроилась – почти половина экономически активного населения перешла в сельское хозяйство, остающееся малопродуктивным из-за природного неплодородия почв. Лишь иностранные инвестиции и поступления от диаспоры позволили сохранить химические и металлургические производства советских времён. По-настоящему оживилась обработка алмазов, ставших заметной статьёй экспорта, и вино-коньячных изделий. 15%-ное падение ВВП принёс мировой кризис конца 2000-х. Однако все эти негативные показатели в значительной степени объясняются объективной географической уязвимостью, внутриполитической нестабильностью и внешнеполитической враждебностью, а не просчётами экономической политики.
Азербайджан демонстрирует экономический бум, по темпам роста лидируя на постсоветском пространстве. Режим Ильхама Алиева-младшего подчас сравнивается то с арабскими нефтяными монархиями, то с восточноазиатскими «тиграми». Сравнение весьма условное, но некоторое сходство действительно налицо: авторитарная диктатура, осуществляющая целенаправленную модернизацию при «кислородной подушке» нефтеэкспортных доходов.
Экономика Азербайджана плотно интегрирована в мирохозяйственную систему. В добыче нефти, природного газа и газового конденсата участвуют крупнейшие компании. Переработкой занимается сотня предприятий нефтехимпрома, причём правительство осуществляет комплексную программу модернизации нефтеперерабатывающих производств. Машиностроительный комплекс экспортирует авиатехнику. В начале 2000-х компания «Нексус» развернула производство ноутбуков и компьютерных принадлежностей, продаваемых не только в Россию или Турцию, но и в Германию. В Гяндже совместно с белорусским МАЗом выпускаются грузовики, в Баку строится азербайджано-сингапурский судостроительный завод. Интенсивно развивается сектор информационно-коммуникационных технологий. Национальное аэрокосмическое агентство на будущий год панирует запуск первого азербайджанского спутника.
Нефтегазовая промышленность и машиностроение находятся либо в госсобственности, либо под плотным государственным контролем. Значительная часть высокотехнологичных предприятия содержится на балансе могущественного министерства оборонной промышленности. Интенсивно наращивается производство современных вооружений в контакте с турецкими и, что кажется парадоксальным, израильскими партнёрами. Частной инициативе предоставлены лёгкая промышленность и информационно-коммуникационный сектор. В значительной степени азербайджанский экономический рост мотивирован задачами военного реванша. Не первый случай в истории.
Холодные объятия
Если Армения с Азербайджаном увязли в межгосударственном противостоянии, то история независимой Грузии – история внутриполитических потрясений. В 1990-х грузинская экономика существовала практически за счёт растраты советских активов и иностранных кредитов (поступавших по инерции прежнего авторитета Шеварднадзе как главного горбачёвского дипломата). Производства стояли, ежегодная инфляция исчислялась тысячами процентов, официально безработными считалось 20% населения, фактически более половины. Экономические реформы по рецептуре МВФ осуществлялись сугубо формально, частный сектор прессовался административно-полицейским рэкетом. Колебания заработков грузинских «гастарбайтеров» в России, приводившие к снижению переводов в Грузию, временами сводили экономическую активность почти к нулю. Единственными по-настоящему живыми хозяйствующими субъектами оставались криминальные структуры, занимавшиеся контрабандной коммерцией или необлагаемыми производствами. «Мы начали с уровня, на котором государства обычно перестают существовать», — так оценил Михаил Саакашвили положение Грузии на конец 2003 года.
Администрация Саакашвили сумела изменить положение. Последовали масштабные (особенно по грузинским меркам) кредитные и инвестиционные вливания из-за рубежа. Прошла жёсткая антикоррупционная чистка госаппарата. Полностью обновились полицейские службы, нанесены мощные удары по криминалитету. Элита преступного мира — воры в законе — целенаправленно изгонялись из Грузии в Россию. Основную же роль сыграла программа реформ, порученная бывшему российскому олигарху Кахе Бендукидзе, приглашённому в министерство экономики.
Бендукидзе отменил большинство государственных налогов и ввёл налоговую амнистию. Остановившиеся госпредприятия советской эпохи ушли с торгов. Что интересно, они довольно быстро нашли покупателей – не столько грузинских, сколько российских или английских. Британские инвесторы восстановили производственный цикл грузинской металлургии, основными элементами которого являются Чиатурский марганцевый комбинат и Зестафонский завод ферросплавов. Российские промышленники оживили Маднеульский ГОК, производящий полиметаллические руды и золото-медный концентрат. Швейные и пищевые производства восстановились вслед за частной торговлей в ходе радикальной бендукидзевской либерализации.
Все эти несомненные достижения не назвать, однако «экономическим чудом», и не сравнить с азербайджанским бумом. Но, с другой стороны, не сравнить и с армянским застоем. Курс жёсткой экономической либерализации, взятый Саакашвили, трудно коррелируется с его же внешнеполитическими амбициями, предполагающими конфронтацию с Россией и, соответственно, государственно-мобилизационные установки. Что не менее существенно, он отторгается значительной частью грузинского общества, предпочитающей традиционную клановость, а не «холодный капитализм» с его культом закона и неподкупной машиноподобной бюрократией. Но выбор, по крайней мере, ясен и определённые результаты очевидны.
…Ещё на рубеже 1980-х-1990-х, когда Михаил Сергеевич носился с идеями «обновлённой федерации», в его адрес звучали полушутливые советы: начать укрепление Союза с отделения закавказских республик. Типа, избавиться для начала от уже идущей войны, а уж потом переходить к миру и дружбе в многонациональном государстве. Он не внял. С известным итогом.
Даже победная Пятидневная война, прибавившая на постсоветском пространстве ещё два суверенных государства, не стала поводом для размышлений о присоединении Азербайджана, Армении и Грузии. Собственно, размышлять тут и не о чем. Можно лишь теоретически прикинуть стоимость: порядка $140 млрд. Во столько обойдётся наведение порядка посреди разрушенной инфраструктуры Азербайджана в перестрелках с лихими армянскими дашнаками по ходу тёрок с вернувшимися на родину грузинскими ворами в законе.
СПРАВКА:
Азербайджанская Республика. Столица – Баку. Население – более 8,2 млн.
ВВП-2009 – по номиналу около $23 млрд (по расчёту покупательной способности – более $90 млрд). Среднедушевой (по покупательной способности) – более $10 тыс.
Президентская республика. Президент – Ильхам Алиев. Премьер-министр – Артур Расизаде.
Республика Армения. Столица – Ереван. Население – более 3,2 млн.
ВВП-2009 – по номиналу около $8,5 млрд (по расчёту покупательной способности – около $15 млрд). Среднедушевой (по покупательной способности) – около $5,4 тыс.
Президентская республика. Президент – Серж Саргсян. Премьер-министр – Тигран Саркисян.
Республика Грузия. Столица — Тбилиси. Население – более 4,4 млн (без учёта Абхазии и Южной Осетии).
ВВП-2009 – по номиналу около $11,1 млрд (по расчёту покупательной способности – более $20 млрд). Среднедушевой (по покупательной способности) — .около $4,5 тыс.
Президентская республика. Президент – Михаил Саакашвили. Премьер-министр – Николай Гилаури.
