Парламентские выборы в Черногории завершили электоральный тур в бывших республиках Югославии. Этим летом избирались парламенты сразу четырёх стран пост-СФРЮ. Везде на первое место вышли правящие партии. Но если в Сербии, Хорватии и Македонии они уже рутинно сформировали кабинеты, то в Черногории случилась политическая сенсация и завязалась острая борьба. Впервые за тридцать лет правящая партия лишилась абсолютного большинства и, по всей видимости, теряет правительственную власть.
Новый глава правительства пока не назначен. Но скорей всего это будет политический противник нынешнего президента. Глава Черногории Мило Джуканович готовится к трудному противостоянию. Президентская Демократическая партия социалистов Черногории (ДПСЧ) получила 30 парламентских мест из 81. Оппозиционные же силы: блоки «За будущее Черногории», «Мир – наша нация», Объединённое реформистское действие и Социал-демократическая партия – в совокупности обрели контрольный пакет в 43 мандата. Такая конфигурация ставит вопрос не просто о смене правительства, но об отстранении от власти правящей группы Джукановича. И о заметном изменении государственной политики внутри и вне страны.
Для многих россиян Черногория – не отвлечённое понятие. Хотя русских граждан в этой маленькой стране формально менее тысячи человек, несколько тысяч наших соотечественников живут здесь и занимаются бизнесом на постоянной основе. Туристический поток из России в Черногорию в прошлом году составил почти 370 тысяч. Недавно черногорские власти, несмотря на пандемию, в одностороннем порядке открыли страну для отдыха россиян. Живописные горы, тёплое Адриатическое море «простаивать» не должны.
Черногория в социалистической Югославии была самой маленькой республикой и по территории, и по населению. Ныне на 13,8 тысячах квадратных километрах (примерно с Карачаево-Черкесию) живут около 620 тысяч человек (примерно с Барнаул). Из них почти каждый четвёртый в столице Подгорице. Немногим более 40% считают себя этническими черногорцами, более 30% – сербами. Другие крупнейшие общины – боснийцы (без малого 10%) и албанцы (свыше 7%). Вообще страна многонациональная: среди граждан Черногории можно встретить и хорвата, и венгра, и итальянца, и цыгана, и египтянина.
Официально независимой Черногория стала сравнительно недавно – в 2006 году. При распаде большой титовской СФРЮ республика долго сохраняла единение с Сербией. Сначала в Союзной Республике Югославия (СРЮ), потом в Государственном Союзе Сербии и Черногории (ГССЧ). Сам этот факт уже о многом говорит. И об этнокультурном родстве двух народов, и о теснейших межгосударственных связях. (Другого такого прецедента в пост-Югославии не было: все остальные республики рванули своим путём, особенно оберегая суверенитет именно от Белграда.)
В югославских войнах Черногория выступала на стороне Сербии. Политические режимы Белграда и Подгорицы были очень сходны. В обоих случаях правящие элиты происходили из номенклатуры бывшего Союза коммунистов Югославии. Только в Сербии правящая партия назвалась просто Социалистической, а в Черногории – Демократической партией социалистов. Первый черногорский президент Момир Булатович всецело следовал за сербо-югославским лидером Слободаном Милошевичем.
В 1998 году президентом Черногории стал недавний премьер Мило Джуканович. Тоже представитель ДПСЧ, но иной генерации. Он пользовался поддержкой Булатовича и Милошевича, пока требовалось отодвинуть «старую» элиту, происходящую из титовских времён. Но возглавив государство, двухметровый харизматик Джуканович изменил вектор национального развития. На место традиционного единения с Сербией и ориентации на Россию пришёл демонстративный западный выбор.
Черногорской валютой вместо динара стала германская марка. Потом, естественно, евро. На сербо-черногорской границе появились таможенные посты. В доминирующей идеологии прежнее юго-славянское братство вытеснялось черногорским национализмом. Джуканович извинился перед Хорватией за войну на стороне Милошевича. Во время Косовской войны Подгорица решительно дистанцировалась от Белграда, зато активно контактировала с Вашингтоном и Парижем.
Курс на отделение Черногории от Сербии становился всё очевиднее. В 2003 году СРЮ превратилась в гораздо более мягкое образование ГССЧ. А в 2006-м была провозглашена независимость Черногории. У основания которой в общественном восприятии стоит Мило Джуканович.
Дважды президент, четырежды премьер, председатель ДПСЧ, некоторое время министр обороны – Джуканович не выпускает рычагов черногорской власти более двадцати лет. Он правит дольше российского коллеги. Владимир Путин ещё осваивался в контрольном управлении ельцинской администрации, когда Мило Джуканович уже был главой государства.
Черногория при его правлении развивалась довольно интенсивно. И активно, на глазах, вестернизировалась. Уже три года Черногория состоит в НАТО. Десять лет является кандидатом на вступление в Евросоюз. Черногория признала независимость Республики Косово и поддерживает косоваров в противостоянии с Сербией. После крымского и донбасского столкновений Черногория присоединилась к санкциям против РФ. Для Европы страна стала своего рода моделью: славянская православная страна может успешно интегрироваться в цивилизованный мир. Стоит только по-настоящему захотеть.
Неудача ДПСЧ на выборах не связана с экономическими факторами. Черногорская экономика показывает 4%-ный стабильный рост. ВВП на душу населения около 7 тысяч евро – не самый плохой показатель на постюгославском пространстве. Безработица, правда, высока, порядка 14%, но поступательно сокращается. Зато растут покупательная способность населения и внешнеторговые обороты. Главным экономическим партнёром остаётся, естественно, Сербия, за ней Хорватия и Босния и Герцеговина. Но развиваются связи с Германией, Венгрией, даже Китаем. На экспорт идёт в основном продукция цветной и чёрной металлургии. Прежде всего алюминий с Подгорицкого комбината.
Век за веком черногорская экономика была сугубо аграрной. Индустриализацию здесь провёл коммунистический режим Тито. Так основательно, что металлургические, электротехнические, химические, судостроительные предприятия работают до сих пор. Однако акценты развития сделаны совершенно другие: туризм, инфраструктура, операции с недвижимостью. До пандемии коронавируса иностранные гости стабильно приносили республике пятую часть ВВП.
Но евроатлантизм был только одной стороной политики Джукановича. «Выборы проходят на фоне растущей тревоги из-за мафиозных убийств», – констатировали западные корреспонденты два с половиной года назад, когда Джуканович в очередной раз победно возвратился из премьерского кресла в президентское. «Государство Черногория принадлежит одной семье» – ещё один типичный отзыв о местной политической и экономической системе.
Мило Джуканович причисляется к самым богатым людям Старого света. Происхождение его личного состояния – с одной стороны, великая тайна, с другой, секрет Полишинеля. Его клан однозначно доминирует и на свету, и в тени. Контрабанда, рэкет, нелегальная торговля оружием и сигаретами, махинации с элитной недвижимостью вообще занимают важное место в республиканском хозяйстве. Раньше считалось, что над Черногорией существует негласная власть белградской номенклатуры. С этим давно покончено: скорее Подгорица успешно лоббирует свои интересы в Сербии и контролирует у соседей значительные административные и экономические ресурсы.
Понятие «черногорская мафия» давно вошло в европейскую аналитику. Её отличительная особенность – своеобразная демократичность устройства, отсутствие единого босса в группировках. Может быть, потому, что лидер в Черногории вообще один. Снова доказавший: западная политическая ориентация бывает вполне совместима с понятиями определённых сообществ. Влиятельных на востоке.
До нынешнего года Черногория однозначно считалась демократическим государством. Ныне авторитетная американская НПО Freedom House, занимающаяся всемирным мониторингом демократии, относит режим Подгорицы к «гибридным». Демократические свободы и институты в стране, несомненно, существуют и функционируют (что и доказано результатами выборов 30 августа). Но государственное управление осуществляется автократическим методом «стронгмэн» с сильной коррупционной составляющей.
Понятие политической «гибридности» применяется к правящему режиму РФ. Сопоставлять правление Джукановича и Путина едва ли продуктивно. Здесь опять же достаточно коренного различия, которое весь мир наблюдал в минувшее воскресенье: может ли «Единая Россия» проиграть выборы в Госдуму? Но плотный кланово-олигархический контроль и довольно наглые алгоритмы решения вопросов побуждают к ассоциациям.
Дружественных отношений у Кремля с Джукановичем, разумеется, не сложилось. Правда, за одним исключением: с черногорским президентом очень доверительно общается один из российских первоолигархов Олег Дерипаска. Покупка Подгорицкого алюминиевого завода сопровождалась крупным скандалом, чуть не до отъёма у Дерипаски приобретённого актива. Однако, по ряду признаков, вопрос удалось урегулировать. Только штрих, но интересный.
Четыре года назад по Балканам прогремел международный скандал. 16 октября 2016-го спецназ черногорской полиции арестовал два десятка заговорщиков. Главарями были названы офицеры российского ГРУ, сербские жандармы-националисты и местные пробелградские политики. По версии черногорской прокуратуры, они планировали организацию массовых беспорядков в Подгорице, свержение президента и правительства, даже убийство Джукановича. Цель – не допустить вступления Черногории в НАТО. Которое состоялось менее чем через год. Президент Сербии Александр Вучич подчеркнул, какую важную помощь оказали его органы безопасности черногорским братьям-полицейским. Официальные инстанции РФ дежурно сообщили, что их там не было.
К нынешним выборам против Джукановича и его партии сложилась сильная коалиция. Начать с того, что почти треть населения Черногории позиционируется как сербы. Одно это создало оппозиции массовый электорат. Но и среди черногорцев, особенно старших поколений, распространены традиционалистские настроения. Не стыкуемые с демонстративным евроатлантизмом. Ещё значимее фактор возмущения клановостью правления, авторитарностью и коррупцией. Наконец, очень важную роль сыграла вражда между ДПСЧ и православным духовенством.
Три четверти черногорцев – православные. Большинство из них позиционируются как прихожане традиционной Черногорско-Приморской митрополии Сербской православной церкви (ЧПМ СПЦ). Которую не следует путать с Черногорской православной церковью (ЧПЦ), созданной в 2000 году под покровительством светских властей. Автокефальность ЧПЦ не признана другими православными церквами.
82-летний митрополит Амфилохий (Ристо Радович), он же епископ Цетиньский, побывал местоблюстителем сербского патриаршего престола. Его, пожалуй, можно считать самым влиятельным лидером черногорской оппозиции. И в каком-то смысле продолжателем государственной традиции XVI–XIX веков, когда черногорским княжеством-епископством правили из монастыря Цетинье владыки-митрополиты. Политически опиравшиеся на теократию и гвардейскую охрану, экономически – на церковное владение пашнями, пастбищами и рыбными запрудами.
Самым суровым образом осуждал митрополит антибелградский курс Джукановича. Президент отвечал тем же, проводя подчёркнуто антиклерикальную политику. Апогеем стал декабрьский 2019-го закон о свободе вероисповедания и правовом положении конфессий, проведённый в парламенте голосами фракции ДПСЧ. В соответствии с этим актом, ЧПМ СПЦ обязана представить доказательства своих имущественных прав от 1918 года. Иначе объекты, включая культовые здания, переходят в госсобственность. Амфилохий прямо пригрозил гражданской войной против «дискриминационного закона». Несколько десятков человек, большинство из которых оппозиционные депутаты, были задержаны полицией во время беспорядков.
Под идейной эгидой митрополита к выборам сплотились довольно-таки разнородные силы. Крупнейшим элементом коалиции стал блок «За будущее Черногории», основу которого составил Демократический фронт – организация консервативно-популистская, просербская и пророссийская. Более умеренное движение «Мир – наша нация» консолидировалось на антикоррупционной платформе. Левоцентристские социал-либералы Объединённого реформистского действия требуют соблюдения демократических норм. Социал-демократическая партия раньше выступала в альянсе с ДПСЧ, но перешла в оппозицию из-за откровенно командного стиля Джукановича. С разных краёв примкнули мелкие радикальные организации: от ультранационалистической Сербской радикальной партии Черногории до сталинистской Югославской коммунистической партии Черногории.
В союзе с партией Джукановича выступили Албанский список, Боснякская партия и «Социал-демократы Черногории». Первые две организации по своим причинам поддерживают отдаление от Сербии, третья фактически аффилирована с ДПСЧ. В совокупности они добавляют семь парламентских мандатов к трём десяткам джукановических демосоциалистов. Ещё один у нейтральной Албанской коалиции. Но на большинство, пусть неустойчивое, может рассчитывать лидер «За будущее Черногории» – университетский профессор-технократ Здравко Кривокапич.
Первое требование Кривокапича – отмена «антиправославного закона». Второе – отказ от участия в санкциях против РФ. «Мы маленькая страна и не можем позволить себе ссоры с огромной державой», – так объясняет он свою позицию в этом вопросе. Очевидно, что его правительство предпримет активные шаги сближения с Сербией. Но при этом оппозиция не ставит под вопрос курс на вхождение в ЕС. Да и про НАТО Кривокапич осторожно признаёт: «Решение нелегко изменить». Другие лозунги – верховенство права, развитие промышленности – похожи на эвфемизмы. Они явно содержат в подтексте одну чёткую установку: покончить с клановым правлением Джукановича. Который при любом правительстве остаётся главой государства до 2023 года.
Президент имеет в обществе и за рубежом неслабую поддержку. (Впрочем, что касается зарубежного аспекта, эксперты отмечают сильное охлаждение отношений Джукановича с Ангелой Меркель.) Он твёрдо стоит на своём: «Мы строим общество с верховенством права и учётом всех европейских стандартов». Но люди одновременно видят иное: превращение главы государства и его приближённых в богачей-олигархов, превращение масс-медиа в органы президентской пропаганды, коррупционное пронизывание общества во всех стратах и на всех этажах. Отсюда неожиданные итоги выборов, превратившиеся в закрученную интригу.
Сможет ли «антикоррупционная оппозиция» – при её пестрейшей разнородности – преобразоваться из избирательной коалиции в правительственную? Сможет ли положить конец многолетнему господству ДПСЧ? Это большой вопрос. Блок Кривокапича вообще сомневается в сообразности черногорской независимости – хотя и не провозглашает этого открыто. Либеральные же союзники Кривокапича, стремясь покончить с «системой Джукановича», вполне разделяют европейский выбор ДПСЧ и не горят желанием вернуться под контроль Сербии. Во всяком случае, на момент этой публикации премьер-министром оставался Душко Маркович – сподвижник Мило Джукановича.
Каков же будет выбор либерал-центристов? Тут кроется главная политическая интрига Подгорицы. Вероятно, в течение сентября мы узнаем ответ.
Роман Рудин, специально для «В кризис.ру»
