РПЦ потеряла в Украине, но прирастает в Петербурге

Русская православная церковь, изрядно утратившая при конфискациях в Украине, решила возместить убытки за счёт российской, в частности, петербургской культуры. Сначала она заявила претензии на Благовещенскую усыпальницу Александро-Невской Лавры, затем потребовала передать ей в собственность всемирно известный памятник архитектуры Смольный собор. Оба эти требования были удовлетворены, но РПЦ этим не удовлетворилась. На очереди одна из главных культурных доминант города — Исаакиевский собор.

Глава городского комитета по культуре, бывший депутат Законодательного собрания, Константин Сухенко подтвердил, что его ведомство изучает вопрос. «У нас есть запрос РПЦ на передачу Исаакиевского собора с резолюцией губернатора «рассмотрите и подготовьте проект ответа». В ближайшее время такой ответ будет подготовлен», — признался Сухенко.

После этого признания Сухенко — видимо, не полагаясь на собственные знания и общекультурный уровень — сообщил мнение экспертов. Они считают, что Исаакиевский собор, наравне с Петропавловской крепостью, является символом города. Поэтому ни одна из конфессий не может претендовать на то, чтобы получить его в собственность. Странное утверждение, особенно для экспертов. Вряд ли, например, буддисты или католики Северной столицы способны не то, что претендовать на этот храм, но даже думать о таком.

Собор давно превратился в светский символ нашего города. Во время блокады в нём были спасены сокровища всех городских музеев. Он единственный не пострадал от бомбёжек и уже этим одним послужил возрождению послевоенного Ленинграда.

Претензии на корпоративное владением Исаакием позволяет себе лишь РПЦ, мотивируя это тем, что собор, якобы, раньше принадлежал церкви. В части религиозной — безусловно. И раньше, и сейчас. А вот в части материальной — вряд ли. Строительство собора велось за счёт государственной казны, а не на средства РПЦ. Казна оплачивала труд архитектора Монферрана и лучших художников из Академии художеств. Содержание собора и все реставрационные работы после 1917 года тоже оплачивались государством. О каком же праве собственности РПЦ может идти речь?

Председатель комиссии ЗакСа по образованию и культуре Максим Резник справедливо заметил: «Это не вопрос религиозный, а вопрос финансово-хозяйственный, вопрос собственности и финансовых потоков. Надо понимать, что это одно из ключевых мест посещения туристов, это источник дохода бюджета Санкт-Петербурга. Если же это будет уже не государственная собственность, а собственность отдельно взятой организации, то бюджет города потеряет эти доходы».

Бывший член ЛДПР Константин Сухенко также обеспокоен тем, что «передача в собственность одной из религиозных конфессий может ограничить доступ в эти культурно-исторические объекты представителям другой веры». Но вряд ли это столь же беспокоит истинно православных горожан во главе с губернатором. Во всяком случае, Полтавченко совершенно не обеспокоило то, что передача РПЦ фундамента храма Рождества Христова на Песках, снесённого более восьмидесяти лет назад, каким-то образом ущемит права жителей 6-й Советской улицы. Несмотря на активные протесты местных жителей, общественных активистов и даже городских депутатов, фундамент площадью 140 квадратных метров, давно уже похороненный под газонами симпатичного скверика, перешёл ещё не существующему приходу церкви «для использования в соответствии с целями деятельности религиозной организации, определенными её уставом».

Недавно РПЦ добилось от городского Комитета имущественных отношений подготовки проекта распоряжения, согласно которому из управления Музея городской скульптуры изымается Благовещенская усыпальница и передаётся в безвозмездное пользование Санкт-Петербургской епархии РПЦ. От безысходности депутаты Законодательного собрания обратились с письмом к председателю Совета Федерации Матвиенко с просьбой посодействовать музею. Ответила депутатам член СФ Людмила Косткина. Она порадовала, что спикером «устно согласована и поддержана» идея совместного использования здания.

В ответ на этот антиправославный демарш митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский, глава Санкт-Петербургской митрополии Варсонофий (даром, что бывший управделами Московской Патриархии) потребовал «возврата» в лоно церкви Смольного собора. И губернатор тут же пошёл на встречу. Концертный зал и музей, долгие годы располагавшиеся в соборе, в срочном порядке обязали перекочевать в бывшее здание городской думы. Которое принадлежит Сбербанку. Разумеется, сам банк вовсе не обязан концертное и музейное здание предоставлять. Собор, кстати, тоже строился отнюдь не на церковные средства. Да и нынешняя реставрация стоимостью 280 млн рублей тоже запланирована за счёт города. То есть за налоги тех самых горожан, которые теперь не смогут посещать там выставки и концерты.

Впрочем, в Смольном поторопились предупредить возмущение по поводу Исаакия. Неофициально. Пресс-секретарь губернатора сообщил в Твиттере: «Никаких решений о передаче Исаакиевского собора Санкт-Петербургской епархии в правительстве города не принималось… вопрос, поднятый Санкт-Петербургской епархией, требует внимательного и всестороннего рассмотрения с учётом интересов всех петербуржцев и гостей города».

Хотелось бы верить, но опыт подсказывает, что как раз интересы горожан, если и будут учтены, то в последнюю очередь. РПЦ умеет вести «конструктивный диалог со всеми, кто сегодня оказался вне единства со вселенским Православием». Особенно теперь, после утраты аж 23 храмов, «захваченных при попустительстве местных органов власти» у УПЦ МП объединёнными усилиями УПЦ КП и УАПЦ.

Попытки завладеть церковными зданиями, давно превратившимися в музеи, РПЦ предпринимает постоянно. Совсем недавно горожане стали наблюдателями и участниками драматической защиты от посягательств на Музей Арктики и Антарктики. На пасхальном приёме у Варсонофия директор музея «Исаакиевский собор» Николай Буров попробовал осадить пастырский пыл. «Не нам стоит брать благословения у Мордовии, а вам стоит брать у Петербурга, — сказал Буров. — И соблюдать такт по отношению к питерскому священству. Соблюдать традиции. Этот город пережил блокаду и думаю, переживёт вас». Однако сегодня Варсонофий, кажется отыгрался. «Я не могу комментировать эту ситуацию: это слишком болезненно, — сказал Буров, узнав новость об Исаакии. — Чувствую себя родителем, на глазах которого только что убили ребёнка. Я в отпуске, ни одного документа не видел. Но слухи правдивые».