Сокол доктора философии. Версия убийства Старовойтовой обретает иллюстрации

Крайне интересный материал опубликован в одном из петербургских изданий. Казалось, что нового можно сейчас сказать об убийстве Галины Старовойтовой? После того, как Михаил Глущенко подписал досудебное соглашение со слествием: обвинил в «заказе» Владимира Кумарина-Барсукова и тем самым снизил себе потенциальный срок заключения – оставалось только ждать процесса. Однако: «Даже теперь, когда сделка с Глущенко заключена, ещё не поздно принять к рассмотрению и иные версии» – рекомендует статья в невской газете. Пожалуй, стоит прислушаться. И просмотреться к «красивой фотосессии», иллюстрирующей иную версию.

О том, что лидер ЛДПР может быть как-то причастен к убийству депутата Старовойтовой, впервые задумалась член Совета Федерации Людмила Нарусова. В 2004 году, в ходе процесса над киллерами-исполнителями, она назвала «особо неприязненными» отношения между Галиной Васильевной и Владимиром Вольфовичем. Едва это прозвучало, Жириновский решил сам дать показания. С тех пор прошло более десяти лет, но визит Жириновского в Санкт-Петербург всё ещё не забылся.

Едва ступив на питерскую землю, он отправился на могилу Старовойтовой и учинил нечто вроде пьяного дебоша: «Всё разломал, стал там пить» – прокомментировал поведения лидера ЛДПР помощник погибшего депутата Руслан Линьков. Потом Жириновский явился в суд и призвал освободить обвиняемых. Предварительно сообщив, что не знает, кому из шестисот тысяч россиян достались партбилеты ЛДПР. Не обошлось без упоминания Михаил Глущенко, находившегося тогда вне России. Жириновский твёрдо заявил, что Глущенко почти не знает, поскольку в предвыборный список ЛДПР Михаил Иванович попал исключительно «из уважения к Санкт-Петербургу». При этом Жириновский проявил изрядную осведомлённость в местных делах. По его словам, Глущенко имел в городе коммерческие интересы и действовал «как житель вашего города, как известный бизнесмен, а не как член ЛДПР».

Суд этим показаниям вроде как бы и поверил. Было это, напомним, в 2004 году.

И вот, десятилетие спустя, возникают подозрения, что память Жириновского тогда подвела. Опубликованные фотодокументы свидетельствуют: лидер ЛДПР и член думской партийной фракции как минимум хорошо знакомы. Во всяком случае, запросто проводили вместе время, свободное от партийных забот. На борту прогулочного челна, курсирующего вдоль мшистых, топких берегов Финского залива.

Нет прямых оснований утверждать, что именно в эти незабываемые минуты недолгого северного лета Жириновский и Глущенко обсуждали вопросы, связанные с убийством Галины Старовойтовой. Фотографии не оснащены звукозаписями. Видны лишь уединённость мест, палуба и вода, хороший обзор, отсутствие «жучков» (поскольку отсутствует одежда, в которой их можно спрятать). Классическая обстановка для серьёзного и вдумчивого разговора. А серьёзность и вдумчивость очевидны хотя бы по выражениям лиц собеседников. Даже когда на них падает тень бейсболочных козырьков.

Наверное, этих фотографий было бы даже достаточно. Но автор статьи размышляет. Убийство Галины Старовойтовой произошло в разгар городской избирательной кампании за год до парламентских выборов. Шансы её «Северной столицы» в Петербурге были весьма велики, личная популярность Старовойтовой в городе высока, если не сказать – на пике. Её слово имели серьёзный политический вес. А её конфликт с Жириновским секретом не был.

Вряд ли он был связан лишь с тем, что Старовойтова помешала Жириновскому защитить диссертацию с громким названием «Прошлое, настоящее и будущее русской нации». Тем более, что почти сразу после убийства звание доктора философских наук нашло носителя. Но вероятно, он бы получил его и меньшими усилиями. В 2013 году в Генпрокуратуру был направлен депутатский запрос, в котором говорилось о $5000, которые якобы получили те, кто голосовал за утверждение этой диссертации. Едва ли такая сумма для Жириновского непосильна. Рано или поздно протесты Старовойтовой удалось бы пересилить.

Сложнее другое, о чём напоминает иллюстрированная публикация. Старовойтова была принципиальной политической противницей и персонально Жириновского, и его партийной идеологии. Это отношение безусловно было взаимным. Интеллигентная женщина, демократический политик отвергала шовинизм, имперство и криминал. Могли ли её не ненавидеть те, кто всё это олицетворял больше, чем кто бы то ни было? Особенно в преддверии выборов с неибежным политическим столкновением. Избиратели непременно стали бы свидетелями дискуссии, в которой победа осталась бы за Старовойтовой. Короче, вопрос требовалось основательно «перетереть»…

А вот с Владимиром Барсуковым, которого Глущенко назвал заказчиком убийства, Старовойтовой действительно делить было нечего. Не будем сейчас касаться иных вопросов, связанных с именем «ночного губернатора». О разных вещах могут быть разные мнения. Но отыскать предмет его конфликта с «дневным депутатом» не удаётся никакими усилиями. Поразительная версия о «столкновении за контроль над объединением Петербурга с Ленобластью», похоже, уже оставлена. Во всяком случае, в последнее время о ней не слышно. И правильно: смешить народ следует в меру. Ни о каком слиянии не было серьёзной речи. Люди практические – политик Старовойтова и бизнесмен Барсуков – понимали это независимо друг от друга. Да и не интересовались этим вопросом. Как и друг другом, собственно.