Ушедшая неделя ознаменовалась чередой террористических акций, прокатившихся по всему миру. Европа, Азия и Россия в одинаковой мере ощутили дыхание смерти. В петербургском метро взорвалась бомба. В Стокгольме грузовик въехал в толпу людей. В Сирии против несогласных применено химическое оружие, в ответ на которое посыпались трамповские томагавки. Волна террора захлестнула и Египет, где на Вербное воскресенье от исламистской атаки в городах Танта и Александрия погибли десятки коптов. А их единоверцы в Эфиопии вспоминают террор прошедший. Которому как раз исполнилось 40 лет. Ведь история помогает понять сегодняшнее. Эфиопы одолели тогдашних убийц. Показали модель победы. Хотя тот террор был иным.
Падение монархии одобрила вся страна
Будущий диктатор «Социалистической Эфиопии» Менгисту Хайле Мариам родился то ли в военной, то ли в аристократической семье. Доподлинно это неизвестно, происхождение туманно. Даже дата рождения под сомнением: не то 1937-й, не то 1941-й. Но факт, что воспитывал Менгисту в Аддис-Абебе дядя-министр, который смог обеспечить ему протекцию для поступления в столичное военное училище. Менгисту заведовал матчастью императорского дворца, затем улетел в США повышать квалификацию. Повысил. Вернулся. Заодно изучил экономику в двух вузах.
Майору Мариаму повезло: ему довелось служить в 3-й армейской дивизии со штаб-квартирой в Огадене. 12 сентября 1974 года император Хайле Селассие I был свергнут военными, и главную роль в перевороте сыграл начальник этой дивизии — Аман Андом. Перед его подчинёнными открылись широкие перспективы.
Надо сказать, что императора свергли не от хорошей жизни. Из-за нефтяного кризиса началась нехватка продовольствия. Шла нескончаемая война с сепаратистами Эритреи. Ширилось массовое недовольство крестьян и горожан. Обострялись конфликты доминирующей народности амхара с другими этническими группами. Всё это накладывалось на естественное недовольство молодой интеллигенции архаическими порядками православной империи. В результате падение монархии не вызвало никакого сопротивления. Широкие массы народа одобрили его. Это, к слову, полезно вспомнить кое-кому в современной России.
Всю полноту государственной власти взял на себя Временный военно-административный совет (ВВАС), или просто «Дерг». Поначалу в него вошли 12 офицеров, в дальнейшем состав расширился. Менгисту среди них выделился довольно быстро, и не только благодаря тёмной коже.
«Дерг» договорился с эритрейскими сепаратистами о перемирии. Но в столице антагонизмы обострились. Активизировались сепаратисты другого региона, учредившие в сентябрьском кафе Национальную организацию Тыграй. Они принадлежали к народу тиграи. У народа оромо появилась другая организация левого толка — Всеэфиопское социалистическое движение (ВЭСД). В самом «Дерге» возникло расслоение, и свергнувший монарха Андом 17 ноября сам оказался смещён, а через неделю, ночью 23 ноября, убит по приказу Менгисту. Майор шёл к неограниченной власти через труп своего бывшего начальника. В тот же день, кстати, по его приказу казнены ещё 59 человек, принадлежавших к элите Эфиопской империи. Среди них были два бывших премьер-министра, 12 провинциальных губернаторов, 18 генералов и внук Хайле Селассие.
Самого императора пока что трогать не стали. Его час пробил в следующем году — 27 августа 1975-го. Убили его или он умер сам — до сих пор доподлинно не известно. Но, учитывая жёсткие методы Менгисту, первое предположение кажется достаточно логичным.
Эфиопские студенты были не из общества потребления
Замшелость свергнутой монархии естественным образом усиливала леваков. В те годы в Эфиопии наиболее популярны были социалистические партии: ВЭСД, Эфиопская народно-революционная партия (ЭНРП) и Национальная организация Тыграй, в 1975-м переименованная в Народный фронт освобождения Тыграй (НФОТ). Все они позиционировались как марксистские и даже коммунистические. Чем дальше, тем круче. Возглавленный Менгисту «Дерг» взял тот же курс.
В январе 1975-го оказались национализированы банки и почти вся промышленность. В марте отменена частная собственность на землю и ограничена на недвижимость. Отныне каждой семье отводился не более чем один объект. Буйным цветом разрастались структуры номенклатурного контроля и подгона. Идеалистичные студенты-леваки стали настороженно осматриваться. Кажется, выходило что-то хуже империи.
ВСЭД ещё поддерживало Менгисту-коммуниста. Но ЭНРП быстро поняли суть происходящего. Эти ребята были ультралеваками, но никак не сталинистами. Хотя и ездили за советом аж к Мао и Пол Поту. Тактические приёмы перенимать не отказывались, однако идеи имели собственные. Свой «коммунизм» они понимали как широчайшую демократию. И к 1976 году они уже обвиняли «Дерг» в предательстве революции, а режим Менгисту именовали фашистским.
Были в партии, как водится, радикалы и умеренные. Генеральный секретарь ЭНРП Берханемескель Реда относился ко вторым. Что, кстати, довольно характерно. При царе он захватывал и угонял самолёт. А вот при большевиках так не разойдёшься, надо поосторожнее. С ним соглашался партийный идеолог Гетачью Мару, считавший, что ЭНРП ещё слаба для вооружённого сопротивления красному фашизму. Но радикалы во главе с Кифлу Тадессе и Тесфайе Дебессайе были убеждены: резину тянуть нельзя. «Красный негус» Менгисту (негус – эфиопский император) должен ответить за предательство и произвол. Радикалы настояли на своём, и Реда подчинился партийной дисциплине.
Эфиопские студенты 1970-х были непохожи на молодую поросль нынешнего общества потребления. 23 сентября 1976-го совершилось покушение сразу на самого на Менгисту. Но диктатор выжил. Тогда 26 сентября рука повстанца поднялась на идеолога ВЭСД Фикире Мерида, организатора лоялистской общественности и конструктора менгистовских «духовных скреп». На этот раз всё удалось. Также оказались убиты деятели режимных «профсоюзов» Теодорос Бекель и Темеслин Медеб. К весне 1977-го боевая террористическая организация ЭНРП под руководством молодого философа Тесфайе Дебессайе превратила Аддис-Абебу во фронтовой город. Чиновникам режима опасно было высунуть нос на улицу.
Тыграйскими сепаратистами НФОТ, сражавшимися за независимость северной окраины, тоже командовали столичные студенты – Абай Тсехайе, Сейюм Месфин, Гебру Асрат, Легессе Зенауи. И тоже марксисты-коммунисты. Они не отставали от ЭНРП: нападали на тюрьмы, грабили банки, собирали в свои ячейки сельскую братву. Снова подняли голову эритрейские националисты, объединившиеся в Народный фронт освобождения Эритреи (НФОЭ). Но если с эритрейскими сепаратистами тыграйцы находили общий язык, то с ЭНРП и другими оппозиционными силами — не очень. Дело в том, что ЭНРП в основном была партией амхара. Поэтому многие тиграи воспринимали её как очередную организацию угнетателей. Вроде Хайле Селассие и Менгисту (хотя отец последнего принадлежал, кстати, к народности оромо). Что, конечно, было несправедливо.
Надо отдать должное и эфиопским монархистам. Они быстро создали своё боевое подполье (не чета российским предшественникам 1917 года). Собрал их лиуль рас Мэнгэша Сейюм. Рас – это вроде герцога-губернатора, лиуль — это принц, «его высочество». Голубая кровь, значит. Что не мешало Мэнгэше Сейюму воевать бок о бок с крестьянами и сельскими священниками Эфиопской православной церкви. Коммунизм он люто ненавидел. Однако сражался не за реставрацию прогнившего царства, а за монархию будущую – конституционно-демократическую. И организация его называлась Эфиопский демократический союз (ЭДС). Командовать крестьянским консервативным ополчением Мэнгэше Сейюму помогали не только родственники из императорской семьи или сановные генералы. Но и, например, Шалека Атано Васи – известный в стране сельскохозяйственный инженер.
Отношения между ЭНРП, НФОТ и ЭДС были очень напряжёнными. Союзниками они друг друга не считали. Понятно, почему: ультралевые социалисты, консервативные монархисты и окраинные сепаратисты… Доходило до вооружённых столкновений. Так и жили: правящий «Дерг» боролся с оппозицией, а оппозиционеры с «Дергом» и друг с другом. Ничего не напоминает? Разница, пожалуй, лишь в степени жести.
Свой раздрай возник и во властной верхушке. Вокруг третьего председателя «Дерга» Тэфэри Бенти сгруппировалась умеренная фракция, которая попыталась отодвинуть от власти сторонников Менгисту. Следует уточнить, что вторым председателем, после убитого Амана Андома, являлся собственно Менгисту. И хотя он формально перестал быть главой правительства, фактически почти вся власть находилась в его руках. Бенти вознамерился исправить эту ситуацию. Но Менгисту сыграл на упреждение.
Тут и начались события, 40-летие которых отмечается в эти месяцы.
«Красный террор» в Эфиопии отличался особой жестокостью
3 февраля 1977 года Менгисту состоялось заседание «Дерга». Как оно прошло, в полной точности неизвестно по сей день. Ошеломлённые очевидцы предпочитали молчать. Говорят и так, будто Менгисту прямо в зале расстрелял из пулемёта Бенти и его сподвижников. По другим данным, с ними покончила расстрельная команда несколько часов спустя.
Менгисту снова стал председателем «Дерга». Эфиопия официально встала на путь «социалистической ориентации» под знаменем марксизма-ленинизма. Начался «красный террор».
На следующий день Менгисту обратился к своим сторонникам. Он призвал вооружаться против «контрреволюции», под которой понимались все враги диктатуры. (Спустя 39 лет подобный трюк повторил Реджеп Эрдоган.) Свою решимость в борьбе с крамолой Менгисту подтвердил 17 апреля 1977-го, когда, в очередной раз выступив перед толпой, разбил три флакона с кровью, символизировавших «империализм», «феодализм» и «бюрократический капитализм». Предполагается, что кровь была ненастоящая. Хотя точных данных на этот счёт нет. А вот настоящая кровь лилась не флаконами, а потоками.
Активистов ЭНРП убивали за отказ признавать тоталитарную власть Менгисту. Так погиб Беханемескель Реда, возражавший против насильственного сопротивления. Спецоперацией менгистовской госбезопасности ликвидировали Гетачью Мару. Неукротимые Кифлу Тадессе и Тесфайе Дебессайе ушли в тыграйские горы и повели оттуда партизанскую войну. Но там отряды ЭНРП были добиты даже не правительственными войсками, а сепаратистами НФОТ – тиграи не любили неместных. Тесфайе Дебессайе вернулся в столицу, поставил её на подрыв и покончил с собой, попав в окружение гэбистского спецназа.
Таким же образом угасло монархическое повстанчество. ЭДС тоже не выдержал лобового столкновения с НФОТ. А между тем именно Тыграй был лучшим краем для партизанщины.
Дошло и до пособников режима из ВЭСД. Менгисту перестал в них нуждаться. Был казнён член «Дерга» Атнафу Абате, покровительствовавший «всеэфиопским социалистам», и настал черёд его подопечных. Их тоже обвинили в «контрреволюции» и ликвидировали. Зачисткой занимались так называемые «душители», в своём роде «титушки» Менгисту. Трагический парадокс: лидера ВЭСД Хайле Фиду расстреляли практически одновременно с Берханемескелем Редой. Так что быть «нодовцем» не всегда легко и приятно.
«Красный террор» в Эфиопии был одним из самых чудовищных в истории мирового коммунизма. В одной только Аддис-Абебе с февраля 1977-го по июнь 1978-го погибли 10 тысяч человек. В Эритрее, где ни на день не прекращалась война с НФОЭ, только с 1978-го по 1980-й убиты до 80 тысяч человек. 2 тысячи эфиопов убиты по личному приказу Менгисту. Ещё 2,5 тысячи умерли под пытками местных чекистов. По самым скромным подсчётам, общая численность жертв превысила 100 тысяч, а по данным «Международной амнистии» — не менее 500 тысяч. Это только террор. Не считая голода, унесшего ещё минимум полмиллиона жизней (по другим подсчётам — миллион). Население Эфиопии составляло тогда около 40 миллионов человек.
Убивали по-разному. Например, нейлоновой удавкой. Чаще просто пулей. Причём семья убитого обязана была возместить стоимость израсходованного патрона. Подобно одному современному диктатору, Менгисту не стеснялся пускать в ход и отравляющий газ. Например, таким образом оказались убиты двадцать четыре активиста ЭНРП в феврале 1977-го.
Резонно спросить: а что же народ? На это отвечали советские обозреватели горбачёвских времён: «Затягивал пояса. Работал спустя рукава на госпредприятиях и госфермах. Высиживал часы на политзанятиях. Шёл умирать на эритрейский фронт». Или бежал в Тыграй, где жизнь текла иначе.
Сепаратисты отбили не только свой край, но всю страну
Из всех антименгистовских движений именно НФОТ оказался самым успешным. Хотя поначалу тыграйских сепаратистов почти не замечали на фоне ЭНРП и ЭДС. А в итоге они взяли власть не то, что в своём регионе – во всей стране! Почему? Благодаря решительности? Это, конечно, тоже, но не только. Социалисты и монархисты в решительности не уступали.
Во-первых, срабатывала простота и ясность лозунга самоопределения. Прогнать карателей-амхара обратно в Аддис-Абебу и свободно жить на своей земле! – такое крестьянин-тиграи понимал лучше, чем марксистские изыскания ЭНРП или рассуждения ЭДС о прерогативах парламента перед конституционным монархом. Во-вторых, руководители НФОТ вообще не заботились об идеологической выдержанности. Идейным для них было всё, что приближало победу.
Формально программа НФОТ была беспредельно коммунистической. Не по Брежневу, даже не по Сталину – аж по Энверу Ходже! Руководила НФОТ «Марксистско-ленинская лига», тайный орден, стоявший выше уставных органов. А на практике Абай Тсехайе и Мелес Зенауи (Легессе сменил имя после гибели друга Мелеса) раздали землю в частную собственность, разрешили свободную торговлю, отдавали партийные решения на усмотрение народных сходов и даже принимали священников на командные должности. Всё для фронта, а не для тоталитарных теорий. Это не говоря о том, что Военный департамент ЦК НФОТ эффективно организовал защиту деревень от правительственных гарнизонов. Естественно, народ и партия были в Тыграе едины.
К концу 1980-х режимные войска уже не совали носа в северный край. Примерно такое же положение сложилось в Эритрее, где побеждал НФОЭ. Но если эритрейским бойцам Исайяса Афеверки этого было достаточно, то армия Мелеса Зенауи, убедившаяся в своей силе, решила наступать дальше.
Настали годы 1990-й, 1991-й. Менгисту Хайле Мариам на чём свет стоит крыл старших товарищей из КПСС. Зачем они его втянули в свой соцлагерь?! Был бы обычным негусом, не «красным» – горя бы не знал! Он даже объявил «восстановление демократии и капитализма». А свою войну начал подавать как… антикоммунистическую! Мол, из Тыграя наступают оголтелые коммунисты, а он их из последних сил останавливает, Запад, помоги! Но почему-то никто не поверил. Американское посольство посоветовало бежать, пока не поздно. Что он и сделал в мае 1991 года, прихватив ценные императорские аксессуары. С тех пор живёт в Зимбабве, под крылом Роберта Мугабе.
Поступил Менгисту, надо признать, разумно. На родине он приговорён к смертной казни за геноцид. Полтора десятка его сообщников получили пожизненное. Освобождённые условно отсидели по двадцать лет. Им сильно повезло – когда повстанцы вошли в Аддис-Абебу, секретарей компартии и функционеров госбезопасности просто линчевали. Как в старой песне: «Вот оно настало, время отомстить».
Четверо спаслись в итальянском посольстве. Один из них вскоре застрелился. Второй убил третьего в пьяной драке тринадцать лет спустя, на поминках по первому. Сейчас этот второй всё ещё живёт в посольстве вместе с четвёртым. В этой ситуации, пожалуй, жаль посла.
Диктатуры бывают не только коммунистическими
Тирания Менгисту пала. Эфиопия освободилась от коммунизма. Эритрея получила долгожданную независимость. Но свободными и демократическими эти страны не стали. Диктатуры бывают не только коммунистическими.
Эритрея вообще превратилась в «африканскую КНДР». Президент Афеверки обладает абсолютной властью, выборы не проводились ни разу, царит однопартийная система, экономика под государством, независимой прессы нет, население прокачивают через армию, где внушают культ государства и президента. При этом эритрейские власти, забыв о братстве по оружию в XX веке, периодически нападают на Эфиопию. Правда, неизменно терпят поражение.
В Аддис-Абебе не так однозначно, как в Асмэре. Но и там установился по факту диктаторский режим. Место Менгисту Хайле Мариама занял Мелес Зенауи. Поначалу он подавал большие надежды. Провозгласил гражданские свободы и многопартийную демократию. Распустил колхозы и госхозы, поддерживал бизнес. Лично участвовал в написании конституции, которая объявляла Эфиопию федеративной республикой. Но почти всё это осталось на красивой бумаге.
Мелеса Зенауи называли «сильным человеком Африки». Америка и Европа, Россия и Китай не могли нарадоваться на мудрого эфиопского правителя. Хотя бы за то, как громили эфиопские войска исламистов в Сомали. Но к этому следует добавить, что Зенауи – ещё и пионер «душсантушизма-путинизма».
В Эфиопии эта система установилась ещё в 1990-е. Вроде бы и многопартийность есть, и парламент, легально действуют даже ЭНРП с ЭДС (они давно стали союзниками, оставив схоластические споры). Но власть несменяема и правит по произволу. Власть – это госаппарат и партия НФОТ. Есть даже подобие «общеэфиопского народного фронта». Называется он Революционно-демократический фронт эфиопских народов (РДФЭН) – блок этнических организаций под эгидой НФОТ.
Экономика быстро развивается, но её плотно контролирует структура ЭФФОРТ – «Благотворительный фонд восстановления Тыграя». Первые деньги в эту казну поступили 4 сентября 1975 года – когда партизаны НФОТ взяли банк в городе Аксум. С тех пор ЭФФОРТ разросся в тотальную контрольную сеть над всеми сколько-нибудь серьёзными компаниями страны. Компании, заметим, не государственные. Но и не частные. Их откровенно называют партийными. Хозяйство Эфиопии принадлежит НФОТ. К этому следует добавить, что центральные власти НФОТ стараются одаривать Тыграй за счёт других регионов. Например, «передвигают заборы» – присоединяют к засушливому краю плодородные земли соседей
Террора менгистовских времён теперь, конечно, нет. Детей на улицах не убивают, как 40 лет назад. Но если возникает угроза всевластию НФОТ–РДФЭН, режим немедленно пускает в ход оружие. Когда оппозиция явно победила на выборах 2005 года, силовики Зенауи перебили почти 200 человек. И восстановили статус-кво. С тех пор избиркомы в Эфиопии похожи на воинские подразделения.
Мелес Зенауи был главой государства с 1991-го по 1995-й. Потом президентскую республику переписали в парламентскую, и он стал главой правительства. Умер на премьерском посту в августе 2012 года.
Чем-то Зенауи напоминал лидера ангольской УНИТА Жонаса Савимби. Как и Савимби, он начинал с околокоммунистической левизны, и затем стал сторонником свободы. Как и Савимби, он очень любил своё племя — в рамках приличий, конечно. Оба были великими людьми своей эпохи. Однако Савимби погиб в бою с душсантушистами, а Зенауи умер душсантушистом. Сломался Мелес. Струна оказалась не очень крепкой.
Эфиопы сумели сломать систему террора
А что же лидеры других организаций, воевавших против «абиссинского Сталина»? Мэнгэша Сейюм вернулся из эмиграции и возглавил в многопартийной Эфиопии партию ЭДС. В душе остался монархистом – всё же принц – но в политике стал настоящим демократом. Выступал против Зенауи, но консультировал его по вопросам исторической принадлежности тех или иных территорий. Сейчас ему 90 лет. Но он активный политик.
Вообще, эфиопские «великие князья» смотрятся очень драйвно. В республике – тоже. Взять хотя бы Сейюма Мэнгэшу – сына Мэнгэши Сейюма. Который 20-летним ушёл с отцом партизанить, а теперь видный политик и бизнесмен. А уж принцесса Аида Деста, жена Мэнгэши Сейюма… Старшая внучка Хайле Селассие, она стала верной соратницей мужа и участницей ЭДС. При Менгисту отказалась бежать за границу: «Есть дворянская верность». Муж, скрепя сердце, согласился с этим решением. Есть женщины в эфиопских селеньях!
Когда принцессу обыскивали, она отказалась снять обувь. Но одну туфлю всё-таки стянула – чтобы дать по кумполу конвоирке. После избиения поднялась, посмеиваясь над количеством и оснащением конвоя. Отсидела 14 лет. В 1988-м уехала в США. После освобождения Эфиопии вернулась на родину.
Аида Деста покинула сей мир 15 января 2013 года. Было ей 85 лет. Очень интересная и красивая женщина. И жизнь увлекательная. «Львицей Эфиопии» зовут её соотечественники.
Мощные фигуры видим мы и на противоположном политико-идеологическом фланге. ЭНРП отказалась от марксизма-ленинизма, приняла демократический социализм и вступила в союз с ЭДС ради совместной борьбы за демократию ещё в 1984 году. За семь лет до распада СССР! В те времена подобные метаморфозы не были мейнстримом.
Эта партия – национальная легенда Эфиопии. Её называют просто: «Поколение» (так назвал свою книгу Кифлу Тадессе, живущий теперь в Америке). Ветеран ЭНРП Ийясу Алемайеху передаёт партийный опыт «Поколения» современной генерации эфиопских демосоциалистов. А возглавляет ныне партию Геннет Гырма – дочь бывшего президента Гырмы Уольде-Гиоргиса, который более десятилетия служил декорацией для Зенауи. Дочь два месяца сидела при нём в тюрьме, потом эмигрировала во Францию. Но к отцу она не в претензии. Тем более, что товарищам по партии приходилось хуже – не месячные тюремные сроки, исчезновения, убийства. Борьба ведь продолжается.
За что преследовал ЭНРП Мелес Зенауи и продолжают его наследники? За то же, за что преследовали эту партию Хайле Селассие и Менгисту Хайле. Революция, демократия, справедливость. Теперь ЭНРП призывает повторить в Эфиопии Арабскую весну и украинский Майдан.
Двое из «Поколения» по сей день на передовой. Зовут их Андаргачью Тсидж и Берхану Нега. Оба были студентами-социалистами. Оба бились в подполье. Сначала против императора, потом против Менгисту. Оба эмигрировали, когда формирования ЭНРП были окончательно разгромлены совместными усилиями Менгисту и тыграйцев. Тсидж стал в Великобритании доктором философии, Нега в США – профессором экономики. Оба вернулись после падения Менгисту. Оба сначала поддержали Зенауи как освободителя.
Андаргачью Тсидж вернулся в оппозицию уже в 1993-м. Ему не понравились трайбалистские замашки нового вождя. Уехав в Великобританию, начал публиковать статьи с критикой Зенауи. В 2005-м вернулся, возглавив движение против фальсификации выборов. Движение переросло в массовые протесты и жестокое кровопролитие. Тсиджа арестовали. Освободившись в 2007-м, он не успокоился и уже в следующем году основал движение Ginbot 7, борющееся за свободу и демократию.
Вторым основателем этого движения стал Берхану Нега. Тогда, в 2005-м, его избрали мэром Аддис-Абебы. Избрали в августе, сняли в октябре. И тут же посадили в тюрьму. Как и Тсидж, он сидел до 2007-го, после чего присоединился к Тсиджу в его борьбе.
Ginbot 7 — это «15 Мая». Дата эфиопских выборов 2005 года, которые оказались растоптаны авторитарным режимом. Ответ оппозиции получился адекватным. Как в Сирии, как в Украине, хотя пока в меньших масштабах. Ginbot 7 – это около 200 повстанцев, совершающих боевые рейды в Эфиопию из Эритреи. Парадоксально, но факт: тоталитарное государство предоставило свою территорию под базу партизан-демократов. Хотя, если вдуматься, что тут удивляться. Афеверки имеет свои виды.
Андаргачью Тсидж сейчас в эфиопской тюрьме. За его освобождение ведётся международная кампания. И не только международная. «Господин Тсидж! Если Вас пытают и убивают — значит, человек сделал всё, что мог. Нас тысячи в пустыне Афара, мы разделяем Ваши взгляды, мы готовы усилить борьбу. Власти Аддис-Абебы, вы льёте бензин в вулкан! Эфиопы, эра живых трупов должна быть прервана! Присоединяйтесь к нам!» – это из обращения одной из повстанческих групп в регионе Афар.
Берхану Нега командует боевиками Ginbot 7. Такой вот полевой профессор. В 57 лет бросил кафедру в американском Бакнеллском университете и взялся за автомат. «Не восседать же в башне из слоновой кости», – его собственные слова. «Эфиопия будет свободной. Наш основатель доктор Берхану Нега лично возглавил борьбу», – слова из обращения Ginbot 7.
Живёт Нега в спартанских условиях. Единственный «оттяг» – водка «Абсолют» из холодильника. С фотографии на нас смотрит человек, который видел всё. Видел жизнь и смерть. Видел павших товарищей. С таким лучше не шутить. Хотя чувство юмора профессор имеет.
В Америке их многие не понимают. Намекают, что люди «Поколения» остались 20-летними к 60 годам. Несерьёзные, мол, хоть и доктора-профессора. Даже не понимают, что их использует втёмную коварный и жестокий эритрейский диктатор. Но это ещё большой вопрос. Один раз эти люди и им подобные уже сломали систему террора.
Эфиопия — страна смелых людей. А смелость города берёт. Так уже случилось в 1991 году. Наша история не тому же ли учит? Это ведь сейчас более чем актуально.
Михаил Кедрин, специально для «В кризис.ру»
