31 марта Министерство сельского хозяйства предложило сократить госзакупки импортного продовольствия. Согласно законопроекту, предложенному на подпись премьеру, ограничивается ввоз рыбной, мясной, молочной продукции, а также риса, соли и сахара. Этот законопроект подготовлен по поручению Владимира Путина по итогам октябрьского заседания президиума Госсовета. На котором обсуждалось развитие рыбной отрасли.
Вводится также новое правило при объявлении тендера. Если при закупках, до которых всё-таки дошло дело, на конкурс выставляют свою продукцию агропредприятия из России и ЕАЭС (Евразийский экономический союз, включает, помимо РФ, Белоруссию, Армению, Казахстан, Киргизию) – хотя бы два – то иностранная заявка отклоняется в их пользу. Таким образом рассчитывают развивать ипортозамещение в аграрном секторе. Хотя включение в конкурс казахских, и особенно белорусских производителей резко снижает эффективность задумки. В связи с этим любопытно понять, какое место на продовольственном рынке России занимает импорт.
В апреле 2015 года Дмитрий Медведев выполнил очередное из двусмысленных решений своего кабмина – пообещал Таиланду оружие в обмен на продовольствие. Торговый оборот с этой страной у России колеблется на отметке $5 млрд, которые в основном состояли из предметов экзотики и туристических затрат. Медведев же сделал упор на импорт в РФ риса, свинины, овощей и фруктов, чем сразу же вызвал волну насмешек и критики.
Прохаживались и насчёт качества российского оружия, пригодного только в «бантустанах», и относительно платёжной «импотенции», а главное – заговорили о наступлении продовольственного кризиса. Самые спокойные аналитики однозначно констатировали: ритейл пополнит очередной набор «импортозамещённых» продуктов с торговой накруткой, то есть такой же недоступный, как и аргентинские сыры и греческие фрукты.
В минувшем феврале были опубликованы планы Минсельхоза об увеличении закупок в Уругвае. На рабочих встречах чиновников ведомства с главой соответствующего министерства этой южноамериканской республики говорили о росте поставок именно молока и говядины. Это – продолжение традиции наращивания объемов поставок из развивающихся стран. Например, только за 2014-й в пять раз вырос импорт говядины из Чили, молочных продуктов из Аргентины и фруктов из Коста-Рики. Но 2014-й давно позади, а рост зависимости от иностранного агропромышленного сектора продолжается.
Помимо Латинской Америки (а также Китая) от изменений в структуре российского продовольственного экспорта выиграла Белоруссия. Александр Лукашенко мастерски использовал проблемы восточного соседа для пополнения казны. С одной стороны, он использовал отличную транспортную инфраструктуру для транзита продовольствия через страну на восток. С другой – обложил проезжающие вагоны и фуры транспортной пошлиной, лукаво назвав её «компенсацией за износ магистралей». Примерно с тем же обоснованием, что и у российского «Платона».
Попытка в 2014-м ударить Белоруссию по рукам за продажу перекупленных в ЕС продуктов под лейблами местных производителей привела к скандалу. На встрече с делегацией из Петербурга «Батька» метал громы и молнии, едва не доведя Георгия Полтавченко до сердечного приступа, а дипломатические отношения с Москвой – до разрыва.
Складывается впечатление, что от российских продовольственных контрсанкций выиграли какие угодно страны, но только не сама Россия. Суть ответных мер Путина состояла будто бы в избавлении зависимости отечественного продовольственного рынка от импорта и росте аграрного сектора. На самом деле это было обычной для него в последние годы эмоциональной, то есть непросчитанной по рискам реакцией. Единственная цель – покарать фермеров еврозоны и отчасти США.
Итогом путинской продуктовой самоизоляции именно для ЕС стало снижение прибыли европейских сельхозпроизводителей в основном на 1-3%. Куда значительнее просели показатели Прибалтики и Нидерландов (королевство выполняло роль транспортного хаба, аналогичного санкционному белорусскому) – до уровня 12-20%. Но именно эти страны в самой непримиримой оппозиции к РФ из-за агрессивной внешней политики и сбитого «Боинга». Задуманное Путиным «наказание» обернулось пшиком. Оно только раззадорило и озлобило страны «санитарного кордона», приведя к обратному эффекту.
Одновременно контрсанкции очень ощутимо ударили по российскому потребителю. Разумеется, основной вклад в обнищание населения внесла тактика «высушивания» финансовой системы страны, её избавление от «излишков» денежной массы во избежание взрывоподобной инфляции. Немалая доля принадлежит безработице – открытой и скрытой, которая вызвана в свою очередь падением сбыта отечественной продукции и крайними трудностями с получением кредитов на модернизацию предприятий. К этому необдуманные шаги правительства и президента добавили заоблачный рост цен на «замещённые» продукты. Мясо из Бразилии по определению не может стоить дешевле аналогичного продукта из Польши (транспортные расходы и хранение плюс пошлины за траффик по третьим странам).
Только в январе этого года цены на продукты выросли на 9,2%. Всего с момента присоединения Крыма продовольственная инфляция согласно отчёту Росстата составила больше 30%. К этой цифре, также критикуемой отечественными независимыми экспертами за излишний оптимизм, шли очень неохотно, всячески запутывая сводки. Например, соотносили помесячные показатели и рассуждали о математических производных ценового роста (скорости инфляции и даже её ускорении по отчётным периодам). Стандартная путинская статистическая тактика «говоря не сказать» ни к чему не привела: в эру интернета скрывать правду стало чрезвычайно сложно.
На одном лишь сайте Ценомер.ру можно узнать потребительские цены в любом крупном городе России. Включая сюда и временной разрез (инфляцию), и раскладку по торговым сетям. Данные неутешительны. Весь 2015 года продовольственная корзина стремительно теряла в ценовом весе. Причём, как правильно отмечают создатели проекта, хитрые помесячные раскладки не учитывают так называемый сложный процент. При помесячном росте цены на 10% каждый следующий месяц нужно учитывать подросшую базу и отталкиваться не от 100% на нулевой период отсчёта, а уже от 110% по сравнению с предыдущим месяцем. За год, соответственно, накапливается не 120%, а 130%. На длительных дистанциях этот эффект особенно разрушителен.
Российское сельское хозяйство, как бы ни пытались уверить самих фермеров в обратном, находится в предсмертном состоянии. Импортозамещение явно не удалось хотя бы потому, что сохраняется зависимость от Запада по семенному растительному и животному фондам, поставкам ГСМ и сельхозтехники, производственным линиям. Даже упаковочный материал вынуждены закупать за границей. Хотя бы на это ввести контрсанкции ещё не додумались, поскольку, к примеру, заменить упаковочный материал от «Хухтамяки», используемый в московских и петербургских сетях общепита, попросту нечем!
Об этих проблемах предпочитают не говорить с высоких трибун. Весь дискурс современного российского Минсельхоза превратился в череду победных реляций и годовых планов. С приходом в 2014 году на этот прорывной участок Александра Ткачёва с его репутацией мастера косметических процедур улучшилось только медийное освещение мероприятий ведомства.
Хорошо вышколенный директор департамента сельского развития Минсельхоза Дмитрий Торопов отказывается ставить оценку агрокомплексу Бурятии, сильно пострадавшему от засухи 2015-го. Чиновник с улыбкой констатирует: «Хорошие из года в год результаты». В итоге разворовывания госпомощи и отсечения от неё мелких хозяйств фермеры республики пускают под нож десятки тысяч голов скота. Торопов же хвалит местных коллег за рост «мясных» показателей.
Ткачёвское ведомство затуманивает истинное положение дел, причём не только провальные факты, но и перспективные стороны агрокомплекса. Всё валится в кучу, все показатели фальсифицируются. Даже не обязательно заниматься приписками, ведь и сами фермеры охотно скрывают лишний акр и лишнюю пару бычков от налоговых органов. Пока что можно лишь констатировать, что Ткачёв не владеет информацией, а ту, которой владеет – искажает. К примеру, согласованное с его установками выступление на псковском радио местного куратора сельского хозяйства в октябре 2015 года после череды заявлений об оглушительном успехе закончилось жалобой на падение сбыта и рост цен на бензин.
Как утверждают авторы сегодняшнего законопроекта, РФ обеспечивает себя сахаром, свининой и молоком птицы на 92-95%, молоком на 81%, говядиной на 75%. В действительности если поднять реальные цифры хотя бы по поголовью коров, то имеющиеся показатели поправляют Ткачёва. В РФ порядка 3 млн коров. Даже если забить их всех, то на каждого россиянина единовременно придётся лишь по несколько килограмм говядины. Даже если считать, что в тени остаётся ещё столько же, количество мяса возрастёт только вдвое. При этом забой скота явно превышает его прирост: общее поголовье в 2015-м упало на 2,5%. По причине уменьшения поголовья заваливаются и удои молока, которым Россия также со всей очевидностью не обеспечена и наполовину – на 0,3% за прошлый год.
Председатель правления Мясного союза России Мушег Мамиконян бьёт тревогу: контрсанкции ударили в первую очередь по отечественному производителю. Хотя бы потому, что цена комбикормов (большинство – импорт) выросла на 70%, бензин тоже не щадит производителя. А заготовители не готовы идти навстречу фермерам и снижать цены за свои услуги в пунктах забоя и заморозки. В итоге, к примеру, на всех 25 мясокомбинатах Ростовской области загрузка местным мясным продуктом не превышала 12%. Остальное – из Чили, Бразилии и Аргентины.
Их, вслед за «молочными королями», уже оптимизировавшими своё производство за счёт порошковых заменителей и «пальмового сыра», должен защитить новый закон. Но с учётом резкого обнищания населения мясо, даже в виде субпродуктов и фарша, станет вовсе недоступно основной его массе. Именно потому, что рынок заполонит местная дорогая в производстве продукция. Страшно подумать, какие метаморфозы пройдёт мясо на пути к прилавку и сколько реального мяса в нём останется: снижение спроса диктует варварские методы, что показала молочная промышленность. Если же Ткачёв обопрётся на белорусский костыль, то погубит российское фермерство на корню. Для потребителя второй путь предпочтительнее – за те же деньги вкуснее и здоровее.
Остаётся ждать либо тех же голодных бунтов, либо крестьянской пугачёвщины. Неизвестно, что для Путина предпочтительнее, ведь опыт Тамбова никуда не делся ни из нашей истории, ни из менталитета.
Константин Войнов, специально для «В кризис.ру»
