12 февраля 1923 года был убит самый легендарный питерский налётчик Лёнька Пантелеев. Случилось это ночью у проститутки Кати Мицкевич в квартире 21 дома 38 на Можайской улице.
Леонид Пантёлкин, он же Лёнька Пантелеев, родился в Тихвине в 1902 году, работал печатником-наборщиком в типографии петроградской газеты «Копейка». Как сознательный рабочий пошёл добровольцем на Гражданскую войну, побывал в плену, бежал, был командиром пулемётного взвода, сражался против Юденича. Через два года был уволен в запас и принят в военно-контрольную часть дорожно-транспортной ЧК Объединённых северо-западных железных дорог в Пскове. Было ему от роду 19 лет. Но чекистом прослужил он недолго ― через полтора года уволился. Потому как несогласен был с линией большевистской партии. Хотя раньше согласен был. А всё потому, что настал НЭП, а товарищ Пантёлкин раз и навсегда поверил в обещанное большевиками равенство. А какое ж равенство при НЭПе?
И Лёнька Пантелеев (такую он себе выбрал кликуху) решил это равенство установить своими силами. В 1922-м он отправился в колыбель революции Петроград и сколотил там банду. Особенно впечатляет её костяк, ближайшие соратники Пантелеева: его бывший сослуживец по Псковской ВЧК Леонид Басс, некий безымянный комиссар батальона во время Гражданской войны Варшулевич, член РКП(б) Дмитрий Гавриков и два профессиональных уголовника Александр Рейнтоп (Сашка-пан) и Михаил Лисенков (Мишка Корявый). Прямо-таки классический пример марксисткой теории и практики: пролетарские массы, вооружённые передовой идеологией и ведомые её носителями, осуществляют свои законные права. При этом в банде была железная революционная дисциплина. Каждый знал своё место и добросовестно исполнял свою функцию. По всему городу были устроены надёжные хазы, где можно отлежаться после налёта. Их меняли постоянно.
Ему долго удавалось ускальзывать от бывших товарищей по работе в ЧК. Возможно, потому что раздевал и разувал он исключительно нэпманов. С чего по Питеру и поползли упорные слухи о его джентльменстве. Тем более, что в начале своей бандитской карьеры Пантелеев не проявлял ни жестокости, ни жадности. Никого не убивал, не обижал сирых и убогих, щедро делился награбленным, был исключительно учтив с женщинами. Короче, Робин Гуд по-русски.
Но в советской стране долго проявлять чистоплюйство и милосердие заказано всем. Вскоре пришлось отстреливаться от чекиста, севшего на хвост. А 4 сентября 1922-го в обувном магазине «Кожтреста» пришлось стрелять в начальника отделения Петроградской милиции Павла Барзая, который опознал Пантелеева. Но стрельба не помогла ― легендарного Лёньку и его подельников повязали.
Их заточили в 3-й исправдом на Нижегородской, 39, ныне ― СИЗО № 4 для женщин и подростков. Пантелеев сидел в камере №196, Лисенков — №195, Рейнтоп — в №191, Гавриков — в №185. Но просидели они недолго: 11 ноября надзиратель 4-й галереи Иван Кондратьев за 20 млрд рублей выпустил всех четверых сидельцев на волю.
После побега банда сразу же вернулась к прежним делам. К тому моменту у всех его сообщников было оружие, теперь оно шло в ход надо не надо. Количество трупов росло. Озверевшие чекисты работали круглосуточно как проклятые. Перекрыли дороги, оцепили вокзалы, почему-то предполагая, что Пантелеев собрался бежать за кордон. Одна за другой проваливались хазы и малины. Всюду ждали засады. В перестрелке в ресторане «Данон» погиб верный Гавриков. А вечером 12 февраля Пантелеев с Мишкой Корявым пришли на надёжную, как казалось, хазу к Кате Мицкевич. Там их уже ждали.
…Он, говорят, успел даже взять гитару. И тогда затаившийся за дверью чекист Иван Бусько в упор выстрелил ему в голову. Пантелеев умер мгновенно. Мишка Корявый пытался бежать, но был ранен и схвачен. Через несколько дней взяли Сашку-пана.
13 февраля в вечерней «Красной газете» появилось краткое сообщение об убийстве Лёньки Пантелеева. Но этому никто не поверил. Пришлось выставить труп на всеобщее обозрение в морге Обуховской больницы. Несколько дней туда приходили толпы любопытствующих. Но разбои в городе продолжались, награбленные ценности потерпевшим не возвращали (отсюда легенды о кладах Лёньки Пантелеева). Поэтому никакого доверия к чекистам не было. И правильно! Жаль только, что история никого ничему не учит.
