26 октября 1878 года ― чёрная дата в истории русского революционного движения. К этому дню в тюрьму Петропавловской крепости был собран практически весь руководящий центр «Земли и Воли». Аресты продолжались трое суток. Особой заслуги Третьего отделения в этом не было ― донос с указанием первого адреса получил лично Александр II.
Кто был автором доноса, выяснить не удалось до сих пор. Есть некоторые основания предполагать, что это могла быть тётка художницы Александры Малиновской. Во всяком случае донос указывал на неё, как скрывающую у себя на квартире убийцу начальника Третьего отделения Мезенцова. Туда и нагрянули жандармы. И тут же встретили вооружённый отпор. У Малиновской в это время нелегально жила «дочь губернского секретаря Фёдорова», она и открыла огонь, ранив жандармского полковника Кононова. В тот же день была арестован «сын дьячка Василий Соболев», у которого нашли револьвер, «брошюровальный станок, а также инструменты, необходимые для брошюрования. Кроме того, найдены обрезки известных обложек с брошюр, издаваемых так называемой «Русской вольною типографией», значительное число означенных брошюр последних выпусков, кипа типографской бумаги и жестянки типографской краски». В засаду на квартире этого Соболева на следующее утро попали члены основного кружка «Земли и воли» Адриан Михайлов и Леонид Буланов. После этого в ротах Измайловского полка был арестован некто, проживающий по фальшивому паспорту под именем Владимир Сабуров. В его квартире нашли 18 печатей различных присутственных мест, три корректуры первого листа «Земли и Воли». На следующий день эту квартиру посетила член основного кружка «Земли и воли» Ольга Натансон и тоже была схвачена.
Вскоре выяснилось, что Фёдорова ― это активистка «Земли и воли» Мария Коленкина, подруга Веры Засулич, планировавшая убийство обвинителя на процессе 193-х прокурора Желеховского. Соболев ― член основного кружка землевольцев Леонтий Бердников. Но узнать, кто скрывался под именем Владимира Сабурова жандармам не удалось. Он отказался от любых показаний, не назвал своей настоящей фамилии. Это в нынешнем гуманном веке возродилась средневековая пыточная традиция, а в жестоком XIX столетии из арестантов, даже подозреваемых в терроризме, показания не выбивали. Разве что могли основательно избить при задержании, особенно, если задерживаемого застали на месте преступления или он оказал сопротивление. А так ― молчишь, и молчи, твоё дело, суд всё равно на тебя управу найдёт.
Сабуров сопротивления почти не оказал, лишь успел проглотить какие-то бумаги (как потом оказалось, ключи к шифрам и списки адресов). Но это поначалу жандармов не заинтересовало ― именно его подозревали в убийстве Мезенцова. Заодно ещё в распространении запрещённой литературы, бродяжничестве, участии в тайном обществе и подделке документов. Судили Сабурова военно-окружным судом как члена тайной революционной организации «Земля и воля» на процессе 11-ти. Осудили на смертную казнь, но помиловали до 20 лет каторги и отправили отбывать её в Петропавловскую крепость. Через год, 26 июля 1881-го он умер.
Лишь после смерти стало известно его настоящее имя ― Алексей Оболёшев, кличка Лёшка. Сегодня знают о нём только историки российского революционного движения и только по воспоминаниям соратников. А тогда жёсткая и не склонная к сантиментам Вера Фигнер называла его «одной из привлекательнейших личностей в революции».
Алексей Оболёшев действительно имел некоторое отношение к убийству Мезенцова. Хотя к этому политическому акту ― в наименьшей степени. Но он внёс огромный реальный вклад в борьбу за свободу.
В 1875-м Оболёшев бросил Московский университет, чтобы всецело отдаться «хождению в народ». Однако вскоре понял, что занятие это хоть и полезное само по себе, но малоэффективное. В 1876-м он вместе с Марком Натансоном, Ольгой Шлейснер (Натансон), Дмитрием Лизогубом, Львом Тихомировым и Николаем Тютчевым стал одним из учредителей второй «Земли и воли», он же написал устав организации. Он участвовал в подготовке побега Петра Кропоткина из тюремной больницы. Он был первым редактором газеты «Земля и воля». Но, как и мирная пропаганда, мирное сопротивление народников мало что меняло в жизни народа. И Оболёшев стал одним из инициаторов создания секретной боевой группы «Свобода или смерть». И тут же началась пропаганда не только словом, но и делом. В апреле 1878-го Валериан Осинский убил в Киеве жандарма. Через десять дней он же вместе с Михаилом Фроленко организовал побег из киевской тюрьмы сразу трёх революционеров ― Якова Стефановича, Льва Дейча и Ивана Бохановского. Прошло три месяца и в июле Александр Михайлов силой попытался освободить из харьковской тюрьмы Порфирия Войноральского. Попытка не удалась, в перестрелке убит жандарм. И наконец, ещё через месяц Сергей Кравчинский заколол посреди Петербурга генерала Мезенцова…
Алексея Оболёшева среди участников этих боевых действий не было. Но без него не удался бы побег из киевской тюрьмы, не скрылся бы от жандармов Кравчинский. Оболёшев осуществлял их оперативное прикрытие ― был первым руководителем «небесной канцелярии» ― подразделения, занимавшегося изготовлением фальшивых паспортов, видов на жительство, свидетельств о браке и прочих документов, требовавшихся каждому жителю бюрократической империи. И самое важное ― он первым озаботился и разработал секретные шифры для переписки. Этими шифрами революционеры пользовались на протяжении десятилетия. Многие подпольные документы в Третьем отделении расшифровать так и не смогли.
Революционеры-народники вообще очень ответственно подходили к вопросам конспирации. Но даже среди них Алексей Оболёшев отличался фанатичной приверженностью к строгому соблюдению секретности и дисциплины. Не зря его ближайшим другом был столь же фанатичный «дворник» Александр Михайлов ― будущий главный оперативник «Народной воли». Он писал: «Одним из моих первых знакомых были Оболёшев и его компания… Эти несколько человек вполне были со мной одномыслящи, но так как среди них были люди во всём выше меня стоявшие, то я стал самым деятельным их помощником… Оболёшев изумлял всех своим стоическим хладнокровием, логикой и непреклонностью… Это был человек строжайших принципов, ригорист с удивительно развитой логикой мысли… Настойчивость, энергия и осторожность возводились им в догмат. Он первый развил революционную паспортную часть до удивительного совершенства, он первый завёл революционные архивы, он один из немногих настойчиво вырабатывал более совершенные приемы городской организационной жизни и деятельности, он был редактором и главным агентом первой русской вольной типографии».
Александр Оболёшев был узником Петропавловской крепости почти три года ― со дня ареста и до самой смерти. Да, царские каратели не пытали его в том смысле, как мы понимаем это сейчас. Но потребовалось всего три года, чтобы молодой полный сил человек вскоре умер от чахотки. Ему было всего 27 лет. За это время Третье отделение так и не узнало его настоящего имени. Он отказывался давать образцы почерка, ведь все фальшивые паспорта были подписаны его рукой, а многие владельцы этих паспортов ещё оставались на воле. Он не позволял себя фотографировать, поэтому не осталось даже его снимка. Нет и могилы. Есть лишь последний адрес, с которого он перешёл в вечность ― дом 11 в 12-й Роте Измайловского полка (ныне 12-я Красноармейская).
Но умер Алексей Оболёшев спокойно. Зная, что жизнь его была отдана не напрасно ― царь-вешатель был казнён. И заслуга в этом его ученика и соратника Александра Михайлова, который в 1878-м смог уйти от жандармов, а через год инициировал создание «Народной воли». Которая и осуществила возмездие за всех убитых ― на эшафоте, на каторге, в ссылке.
