Если исходить из того, что в 2006 году, когда произошло покушение, в Петербурге проживало около полутора миллионов совершеннолетних мужчин (предположим, что несовершеннолетние убийств не заказывают, хотя это утверждение спорно), это означает, что, по меньшей мере, треть из них носили усы и, соответственно, могли быть заказчиками. В том же 2006-м украшали спикера Совета Федерации, вице-губернатора Северной столицы, члена бюро петербургского отделения партии «Яблока»… Перечисление можно продолжить, вопрос лишь в том, кого из почти 500 тысяч усачей Петербурга имел в виду Михалёв. И почему обвинители сделали единственный вывод, основываясь на этой, мягко говоря, неоднозначной примете.
Кстати, любопытно, будет ли Олег Михалёв вызван в суд для дачи новых показаний. И пригласят ли туда Вячеслава Энеева? Впрочем, и без этого человеку, называемому Славой Зверем, вероятно, предстоит финансовый отчёт перед потерпевшим работодателем. Ведь очевидно, что если кто-то и усомнился в достоверности информации, содержащейся в расшифровках переговоров, то это был не Сергей Васильев. А ведь вряд ли магнат, компания которого в настоящее время переживает не самые лучшие времена, выложил кругленькую сумму за невнятицу про усы. Скорее всего, ожидалось, что в суде без обиняков прозвучит нужная фамилия. И подробные обстоятельства получения заказа.
Возможно, если бы братья-«Слоны» одномоментно стали долларовыми миллионерами, так бы и произошло. Но выглядеть странными людьми за четверть миллиона не резон. Ну кто в здравом уме поверит, что заказчик, хоть бы и через посредника, сообщает киллеру свои паспортные данные? Раньше, то есть до обнародования телефонных переговоров, потерпевший мог возмущаться неблагодарностью исполнителя. Падёт ли теперь праведный гнев на осуждённого условно за вымогательство Вячеслава Энеева? Каков будет результат, предсказать сложно. Но учитывая бурное прошлое самого Васильева, его доверенному лицу впору пожалеть, что он поторопился на свободу.
Возможно, суд отклонит представленные защитой материалы. Но от этого они не утратят своей актуальности и достоверности. И каким бы ни было решение, присяжные имеют право знать, каким образом велось следствие, на чьи средства организовано обвинение, а главное — кто пытается пролоббировать заведомо сомнительный вердикт, подсовывая купленные показания.
