Дом № 12 на 3-й Красноармейской (бывшая 3-я Рота) ничем особенно не примечателен. Построил его в середине XIX века архитектор Алексей Лапин. Затем в облик дома внёс изменения другой архитектор Александр Грунтов. А в 1911-м окончательно ― уже не только снаружи, но и внутри ― изменил техник-архитектор Александр Гаврилов. Но фундамент всё тот же и этажность та же.
Интересен этот дом тем, что в 1873-м одну из квартир снимала Евгения Судзиловская. Бывшая студентка Калинкинского родовспомогательного института. Курс она не закончила, но зато побывала в Швейцарии, где познакомилась с народным учителем из Вологодской губернии Феофаном Лермонтовым.
Лермонтов был личностью выдающейся. Сам из крепостных крестьян. Из деревни Мишино на Вологодчине. Он учился в Вологодском училище, затем в гимназии. Окончил учительские курсы, где получил звание народного учителя. В 1869-м он поступил в питерский Технологический институт ― один из рассадников «революционной заразы» в Петербурге. Но вскоре бросил его, проникнувшись идеями народничества. Но, видимо, идеи мирного хождения в народ не совсем удовлетворяли его. Он уехал в Швейцарию и там связался с Михаилом Бакуниным и особенно ― его личным секретарём Михаилом Сажиным, с которым был знаком, когда тот отбывал вологодскую ссылку.
Это и определило дальнейшие действия Феофана Лермонтова. Боевые анархические идеи Бакунина оказались ему гораздо ближе, чем мирная пропаганда. От неё он тоже не отказался, но считал, что агитировать надо действием. Договорившись о путях доставки революционной литературы он отправился в Россию, с определённой целью ― поднимать народ на восстание.
И тут ему замечательно повезло. В Петербурге он встретился с Софьей Лешерн фон Герцфельд. Одна фамилия, казалось бы, должна была оградить её от какой-либо революционности. Но оказалось иначе. Софья Лешерн училась на знаменитых Аларчинских курсах. Вместе с Софьей Перовской, Елизаветой Ковальской и Анной Корбой, сёстрами Александрой и Верой Корниловыми. Вместе они создали кружок по изучению политической литературы. А затем Софья Лешерн фон Герцфельд отправилась в родовое имение в Новгородской губернии. Там она организовала для крестьян ссудо-сберегательное товарищество и школу для их детей. Однако полиция очень быстро положила конец её просветительской деятельности. Школа была закрыта, Софья Лешерн была ненадолго арестована, ей запретили педагогическую деятельность. Она снова приехала в Петербург. И познакомилась с Лермонтовым, стала его женой и самым близким соратником.
Вместе они организовали народнический кружок, который собирался на квартире Евгении Судзиловской. Кружок этот был небольшим, как и все ему подобные в то время. В него, кроме самого Феофана Лермонтова и Софьи Лешерн, входили Евгения Судзиловская, Иосиф Каблиц, Варвара Ваховская, Иван Чернышев, Кириак Милоглазкин, Ипполит Головин. От остальных петербургских кружков он отличался радикальным бакунистско-бунтарским настроем. Вопрос о революции в кружке Лермонтова даже не обсуждался ― это было дело решённое. Споры в основном, шли из-за того, каким образом она произойдёт. Требуется ли вести предварительную просветительскую работу или сразу поднимать народ на восстание, воспользовавшись любым удобным случаем.
Решился этот вопрос, увы, не участниками кружка. В начале 1874-го Феофана Лермонтова и Варвару Ваховскую арестовали. Оставшиеся на свободе разъехались по городам и весям пропагандировать в народе.
После трёх лет, проведённых в Петропавловской крепости, Лермонтов на процессе «193-х» судом особого присутствия Сената был обвинён в «составлении противозаконного сообщества, участии в нём и распространении преступных сочинений». Приговорён к лишению всех прав состояния и ссылке в отдалённые места Сибири. Перед отправкой в ссылку он подписал «Завещание» участников процесса, отправленное на волю:
«Мы по-прежнему остаёмся врагами действующей в России системы, составляющей несчастье и позор нашей родины, так как в экономическом отношении она эксплуатирует трудовое начало в пользу хищного тунеядства и разврата, а в политическом – отдаёт труд, имущество, свободу, жизнь и честь каждого гражданина на произвол “личного усмотрения”. Мы завещаем нашим товарищам по убеждениям идти с прежней энергией и удвоенною бодростью к той святой цели, из-за которой мы подверглись преследованиям и ради которой готовы бороться и страдать до последнего вздоха. Петропавловская крепость. 25 мая 1878 года».
Подписали: Феликс Волховский, Порфирий Войнаральский, Сергей Жебунёв, Степан Зарубаев, Александр Квятковский, Сергей Ковалик, Феофан Лермонтов, Михаил Сажин, Виктор Костюрин, Александр Ливанов, Александр Лукашевич, Пётр Макаревич, Митрофан Муравский, Виктор Осташкин, Дмитрий Рогачёв, Сергей Синегуб, Николай Чарушин, Иван Союзов, Сергей Стопане, Василий Стаховский, Иван Ченявский, Соломон Чудновский, Леонид Шишко, Екатерина Брешковская, Сергей Кравчинский.
На этом процессе Феофан Лермотов последний раз увиделся со своей женой Софьей Лершен. Она была арестована летом 1874-го. В Саратовской губернии, где вела пропаганду среди крестьян. Сначала была заключена в саратовскую тюрьму, потом переведена в питерскую Петропавловскую крепость. На суде она отказалась отвечать на вопросы. Её признали виновной в участии в преступном сообществе и приговорили к ссылке в Тобольскую губернию. Но родственники смогли добиться отмены приговора. Лершен подала прошение ехать за мужем в ссылку. Но по дороге в ссылку, милостиво заменённую на архангельскую, Лермонтов заболел туберкулёзом. Его вернули в Петербург, отправили в политическую тюрьму Литовского замка. Там он и умер в декабре 1878-го, не дожив до тридцати лет. Жену к умирающему не пустили и даже смерть его зачем-то долго скрывали.
Софья Лершен должна была оставаться под надзором в Петербурге, но уже в 1878-м с фальшивыми документами сбежала в Киев. Она присоединилась к кружку Валериана Осинского ― организатора покушений на товарища прокурора Киевской судебной палаты Котляревского и жандармского штабс-ротмистра Отдельного корпуса жандармов Гейкинга.
Была арестована вместе с Осинским. При аресте дважды стреляла в Судейкина (тогда ещё только адъютанта Воронежского жандармско-полицейского управления железной дороги), но револьвер дал осечку. На суде она отказалась от защиты и не стала отвечать на вопросы: «Я не желаю отвечать суду, основанному на произволе и насилии. Я могу только выразить полнейшее презрение к суду и прокурору». В 1879-м ― первой из женщин-революционерок ― её приговорили к смерти. Выслушав смертный приговор, сказала, что «первая покажет, как женщины умирают». Но казнь всё-таки заменили бессрочной каторгой и она, как сообщал жандармский генерал Новицкий, «очень осталась недовольна». Каторгу Софья Лешерн фон Герцфельд отбывала на Каре, затем была переведена в вольную команду, а ещё через год отправлена на поселение в забайкальском Селенгинске. Умерла в 1898-м.
А «Завещание», как писала член Исполнительного комитета «Народной Воли» Анна Якимова, выполнили и «запечатлели своей кровью» Андрей Желябов, Софья Перовская, Николай Саблин, Михаил Грачевский и другие освобождённые участники процесса 193-х. А мы добавим ― Егор Созонов, Иван Каляев, Мария Спиридонова, Зинаида Коноплянникова и многие, многие другие. Они ― своей кровью и своими жизнями ― приблизили падение царского режима. Не их вина, что потомки легко и бессмысленно разбазарили этот великий дар ― свободу. Искупление лишь в том, чтобы отвоевать её снова.
