Дмитрий Каменщик, владелец аэропорта «Домодедово», обвиняемый по части 3 статьи 238 Уголовного кодекса (выполнение работ или оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности, повлекшие по неосторожности смерть двух или более лиц), отправился под домашний арест. Вопреки ходатайству адвокатов отпустить его под залог в 15 млн рублей. Вопреки требованию прокурора немедленно прекратить уголовное дело. Вопреки собственным утверждениям Каменщика, что довести расследование до конца — в его собственных интересах.
О том, что из зала суда он отправится в СИЗО Дмитрий Каменщик знал ещё накануне. Поэтому явился на допрос к следователю сразу с вещами. Чем вызвал несказанное удивление сотрудника правоохранительных органов: почему не воспользовался возможностью покинуть родную страну через собственный аэропорт? На что получил гордый ответ: «Зачем бежать? Я знаю, что за мной правда!»
Что и говорить, ответ смелый. Хотя и банальный. Но скорее глупый. Какой бы ни была «правда», дело вовсе не в ней. И это Каменщик, который, по собственным словам, половину жизни отдал аэропорту, должен прекрасно понимать. За те без малого четверть века, что он трудится на благо отечественной гражданской авиации, едва ли наберётся хоть один спокойный год. В лихие Девяностые — жесткое противостояние многочисленным «крышам», в сытые Нулевые и кризисные Десятые — не менее драматичное сопротивление рейдерам из силовых структур.
И на фоне этого — создание лучшего аэропорта Восточной Европы. Совместно с председателем наблюдательного совета Валерием Коганом. Навязанным в партнёры лично товарищем Путиным. Правда, по настоянию самого Каменщика, видимо этим партнёрством вполне довольного. Как полагают СМИ, Коган в основном занят обустройством своего особняка в американском Гринвиче ( $18 млн) и вмешивается в производственный процесс лишь по мере необходимости. Когда требуется задействовать его полезные связи.
Сейчас, похоже, такой момент настал. Возможно, и связи уже заработали. Не зря же одним из первых на арест Каменщика отреагировали в Кремле. Где, по словам пресс-секретаря президента, даже готовы этот вопрос обсудить, «если тема будет подниматься представителями бизнеса или силовых ведомств». И даже пока «исходим из того, что пока иное не доказано судом, Каменщик ни в чём не виноват». Хотя обычно ограничиваются тем, что «комментировать это, конечно же, невозможно, учитывая, что идёт речь о следственных действиях».
Ещё более откровенную позицию заняла прокуратура. «В ходе расследования и судебного рассмотрения другого уголовного дела, которое было возбуждено непосредственно после теракта в 2011 году, было установлено, что смерть людей наступила в результате террористического акта. Таким образом, вопреки версии следствия, гибель людей не может находиться в причинно-следственной связи с действиями сотрудников аэропорта «Домодедово», — заявил представитель Генпрокуратуры и потребовал освободить Каменщика прямо в зале суда. Остальных сотрудников аэропорта, находящихся в следственном изоляторе, немедленно выпустить.
Суд, однако, решил иначе. Несмотря на просьбу защитников Каменщика, его не выпустили под залог на время следствия, а заточили под домашний арест в доме отдыха посёлка Одинцово. В электронном браслете. С запретом пользоваться любыми видами связи и разрешением общаться со следователями и адвокатами.
Как рассказывают знающие люди, Каменщик любит повторять: «Я свой аэропорт не отдам. Уйду в лес, буду отбиваться до последнего». Его уже сравнивают с Ходорковским. Но чаще с Евтушенковым. Что, конечно, несправедливо. Комсомолец Ходорковский и чиновник Евтушенков получили начальный капитал практически из рук КПСС. Каменщик создал свой бизнес с нуля. Тут его скорее можно было бы сравнить с другим екатеринбуржцем, авторитетным предпринимателем Александром Хабаровым, основателем общественно-политического союза «Уралмаш», создателем «Движения рабочих в поддержку Бориса Ельцина», организатором антинаркотической кампании и народной милиции в Свердловской области. Но, увы, не дотягивает. Вся деятельность Каменщика — бизнес, бизнес и ещё раз бизнес. Похоже, даже не ради денег, а ради самого процесса. Оно, конечно, похвально. И даже почётно. Но не в стране, пережившей 70 лет политического террора и снова стремительно возвращающейся к нему. Здесь ответственность бизнеса — и за результаты деятельности и за политическую позицию — должна бы быть куда выше, чем в любой благополучной стране. Иначе на каждую встречу со следователем сразу придётся идти с вещами.
Конечно, можно поделиться своим бизнесом с другом президента. Или завести приятеля в ближайшем окружении премьера. И сделать вид, что политика тебя вообще не интересует. Только это не означает, что она сама не заинтересуется тобой. Даже независимый эксперт, глава адвокатской компании «Трещев и партнёры» Александр Трещев не исключает, что «решение будет носить полуполитический характер, и Каменщика выпустят на свободу, потому что, например, для президента нельзя не отреагировать опять на это противостояние Генеральной прокуратуры и Следственного комитета».
С одной стороны, такое предположение вселяет оптимизм, а с другой… Что-то знакомое видится в этом политическом режиме с демократически избранным президентом, когда все окончательные решения принимает только он один.
Анна Мышкина, «В кризис.ру»
