Почти все регионы СЗФО приняли в срок законы, отменяющие выборы мэров и вводящие институт сити-менеджеров. Сделать это, по замыслу федерального законодателя, было необходимо до 27 ноября. Причём, никто не навязывал какую-то определённую модель. Однако всем вдруг почему-то захотелось единообразия.
Не отреагировали на реформу только два региона Санкт-Петербург и Ленинградская область. Там и без того с этим полный порядок. Единственное, что в Ленобласти в этом году завершилось объединение районов с райцентрами. Но это никак не связано с нынешней реформой.
Регионы, которые приняли законы, можно смело делить на две большие группы. Первые меняли систему местной власти, фактически «ломая об колено» действующих мэров. Соответственно, это сопровождалось бурной дискуссией. Так было в Вологде, Архангельске, Великом Новгороде. Интересно, что совсем по-тихому (во всяком случае, внешне) отменили выборы глав муниципалитетов в Ненецком АО. Вторая группа регионов с принятием закона лишь зафиксировала текущее положение дел. Так было в Коми, Пскове и Мурманске. В этом случае законы проводились настолько тихо, что о них слышали даже не все местные эксперты.
Впервые грядущие изменения были анонсированы год назад в ежегодном президентском послании. К концу года появились экспертные рекомендации, а ближе к весне – проект федерального закона. В Госдуму его вносили представители сразу трёх фракций – всех, кроме КПРФ. Причём, отнюдь не все инициаторы оказались довольны итоговым документом, который Владимир Путин подписал в самом конце мая.
Идеологи реформы поясняют, что регионам предложен выбор из четырёх моделей. Первый вариант предполагает разделение крупных городов на внутригородские районы. Её примеривали на себя многие, но опробовать решились только в Челябинской области. Всё-таки, это слишком жёсткий вариант. По сути, такая система приведёт к полной унификации местного самоуправления, приравняв города к муниципальным районам, где и так есть внутреннее деление на сельские поселения.
Вторая модель – это как раз разведение по углам крупных городов (одноуровневая система) и сельских районов (двухуровневая). Именно по этому пути пошло большинство, хотя даже единороссы делали это с явным сожалением. Третий вариант – создание загадочных городских агломераций. Все три варианта предполагают прямое влияние областных властей на выборы глав муниципалитетов. Через комиссии, которые этих глав выбирают.
Четвёртая модель – сохранение прямых выборов. Но её сохранили, мягко говоря, не все. Самое смешное, что при переходе на модель с сити-менеджерами региональные власти апеллировали к федеральному закону. При этом никто не слушал возражений, что закон-то как раз не обязывает вводить новую систему, а лишь предлагает вариант. 27 ноября было дедлайном для принятия региональных законов. А вот что в них должно быть написано, формально было отдано на откуп местным законодателям. Но, видимо, кто-то «хорошо просил».
Изменение системы выборов – почва для крупных конфликтов в элитах, хотя авторы и идеологи реформы это отрицают. Но дело всё в том, что новая система власти предполагает смещение баланса, центра тяжести. Ведь обладая формальной политической властью, городские и районных советы депутатов не будут иметь влияния на оперативное расходование средств. Им дано право лишь выделить деньги и заслушать отчёт. Администрации, которые наверняка будут возглавлять ставленники областной власти, а отнюдь не местных элит, будут гнуть свою линию – вернее, линию регионального правительства. Выходит, у муниципальных представительных органов не будет реальной власти, а сохранится декоративная функция «свадебных генералов». Но именно им придётся отвечать перед избирателями – не нанятому же по контракту главе администрации.
Объясняя полезность нововведений, власти говорят о европейском опыте. Дескать, весь цивилизованный мир так живёт, и нечего этого пугаться. Но они умалчивают о двух важных вещах. Во-первых, в западных странах сити-менеджеров выбирают именно советы депутатов без каких бы то ни было согласований с верхним уровнем власти. Во-вторых, там по-другому устроена бюджетная система. Основа основ – подоходный налог – остаётся в руках у муниципалов где-то на 80%, а где-то на 100%. Это обеспечивает реальную власть на местах, снабжённую надёжной системой сдержек и противовесов.
В России же, констатируют почти все независимые эксперты, происходит достройка вертикали власти. На весьма благодатной почве. Во-первых, накануне реформы было зафиксировано массовое недовольство глав районов политикой региональных властей – их регулярно лишали денег, превращая в декоративные фигуры при формальной полноте власти на вверенной территории. Во-вторых, обстановка дестабилизировалась на волне ожидаемого бюджетного кризиса, усугублённого международными санкциями.
Кирилл Марков, специально для «В кризис.ру»
