«Крымская операция», ставшая беспрецедентным по меркам современности действием Владимира Путина, создала ему имидж геополитического и геоисторического «творца». Безотносительно к оценочному знаку совершённого действия, Путин в начале 2014-го превратился среди глав государств едва ли не в дуайена, способного менять глобальные правила поведения на международной арене.
Следующий этап эскалации – прямое вовлечение в войну. В этих условиях принципиально важна реакция президента
Это подбросило до исторического максимума рейтинг Путина внутри страны. Однако и заявленный статус, и рейтинг требуют подпитки в критические моменты, каким стал внутриукраинский конфликт. Следующий этап эскалации – это уже прямое вовлечение в войну. В этих условиях принципиально важна реакция президента на происходящее и её интерпретация обществом.
Между тем, Кремль воздержался от ввода войск на территорию сопредельного государства, хотя и статус, на который претендует Путин, и его рейтинг, казалось бы, требовали от него решительных силовых действий. Не смог он добиться перелома и политико-дипломатическими или иными мерами. Приходится констатировать расхождение между имиджем и реальными действиями президента РФ. Это – явное окно уязвимости, которым не замедлили воспользоваться антипутинские силы.
Оппозиционные, прежде всего, либеральные СМИ, начали активную кампанию, представляющую сдержанность президента слабостью, неспособностью оказать помощь своим «клиентам» в Донбассе, выполнить обещания «защиты русских». Параллельно возобновилась и дискуссия по поводу «цены Крыма». Наряду с обсуждением эффективности западных санкций поднялся болезненный для значительной части россиян вопрос о судьбе средств Пенсионного фонда. Цель этой кампании – убедить общество в том, что действия Кремля в Крыму и в Украине есть дорогостоящая авантюра, о последствиях которой президент нисколько не заботится.
Не менее активное давление оказывают на Путина и радикальные «патриоты», усматривающие в отказе от военного вмешательства «предательство русских интересов», защиту которых он ранее открыто взял на себя применительно к крымской ситуации. Оба лагеря, критикуя президента, ведут дело к развенчанию власти. Традиционно в России её легитимность определялась в значительной мере внешнеполитическими успехами. За которые общество готово было отчасти простить неэффективность социально-экономической политики и даже терпеть собственные неудобства и нести дополнительную нагрузку.
Недееспособность «национального лидера» в украинском вопросе ставит под сомнение его дееспособность в целом
Напротив, проявления слабости перед внешними врагами – чуть ли не худший из грехов власти в глазах обывателя. Поэтому настойчивая демонстрация этой «слабости» уже в обозримой перспективе может обернуться падением рейтинга, потерей мобилизационных возможностей, а значит, и снижением управляемости. Недееспособность «национального лидера» в украинском вопросе — стратегически важном для России — автоматически ставит под сомнение его дееспособность в целом.
Это прекрасно понимают амбициозные лидеры некоторых «проблемных» национальных республик, которые за свою лояльности как минимум потребуют дополнительных материальных ресурсов. Это в лучшем случае. А в худшем – станут искать новые точки опоры за рубежом, что чревато уже территориальными проблемами.
Таким образом, Путин оказывается перед выбором: либо сдержанность, ведущая к драматическому разрушению имиджа (или, что вернее, к измене собственному образу), либо военное вмешательство с непредсказуемыми последствиями.
В данном случае следует провести параллели с событиями 100-летней давности — кризисом власти, связанным с Первой мировой войной. Неудачи русской армии, начиная с августовского поражения в Восточной Пруссии, не только активизировали радикально-социалистическое подполье и думскую либеральную оппозицию. Даже консервативно-монархические силы, которые должны были выступать опорой трона, примкнули к антиправительственному лагерю. Кульминацией стал заговор против близкого к царской семье Григория Распутина, в котором участвовали видные представители имперской аристократии и черносотенный лидер Владимир Пуришкевич. Это, в свою очередь, привело к окончательной десакрализации царской власти. Через несколько недель монархия пала под ударами петроградских беспорядков и фактического генеральского ультиматума Николаю II.
С другой стороны, чрезмерная активность на украинском направлении может вызвать для Путина негативные последствия иного плана — сравнимые с положением Николая I перед Крымской войной. Претензии русского царя «защищать христианские святыни», находившиеся в юрисдикции Османской империи, вынудили ввязаться в войну с мощной англо-франко-турко-пьемонтской коалицией. Итогом стало военное поражение, геополитические потери, смерть императора. А также далеко идущие преобразования внутреннего устройства империи.
Чего ожидать в нынешних исторических условиях? Если руководство РФ не рискнёт начать активные действия, у него всё же есть шанс попытаться расколоть оппозиционеров. Речь идет об использовании уже употреблявшегося Путиным тезиса Солженицына о «сбережении народа». Может быть развёрнуто обсуждение программы рационального расселения украинских беженцев. Что, вероятно, позволит снизить их концентрацию в отдельных регионах и тем самым минимизировать социальные последствия.
При этом придётся исходить из того факта, что западные санкции – это не временная трудность и не угроза, от которой можно избавиться при выполнении неких требований. Нарушив существующие правила международных отношений, аннексировав территорию другого государства, правящий режим должен понимать — наказание со стороны тех, кто реально влияет на ситуацию в мире, будет адекватно совершённому. США продолжают посылать Владимиру Путину соответствующие сигналы. Одним из них служит арест американскими спецслужбами на Мальдивах Романа Селезнева, сына депутата Госдумы от ЛДПР Владимира Селезнева. Это важный индикатор: Вашингтон намерен вести игру «по-взрослому», замахиваясь даже на детей представителей российской политической элиты. И в случае необходимости не остановится на достигнутом. Бить будут по самым слабым местам российских чиновников – не по деньгам, которые всегда можно украсть ещё, а по членам семей. Эта практика может быть распространена и на носителей российской власти вплоть до её верхушки.
И в этом смысле действия Вашингтона достигли своей цели. Не случайно отец задержанного Романа Селезнева заявил о необходимости дать ответ Москвы на подобное поведение иностранных недоброжелателей. Однако готов ли Кремль к дальнейшей эскалации? Учитывая, что дети российской политической и экономической элиты в основной своей массе находятся за рубежом?
Судя по имеющейся информации, в последние месяцы Владимира Путина буквально осаждают многочисленные высокопоставленные просители. Среди которых особенно заметны некоторые прокремлёвские олигархи, пытающиеся донести до него очевидную истину в духе «братва недовольна».
Верховный правитель – всегда выразитель интересов правящей социальной группы. Современная РФ – отнюдь не исключение
А это уже очень серьёзный вызов. Как показывает практика, с одним недовольным, вроде того же Михаила Ходорковского, власть может справиться без особых проблем. Иное дело – целая категория отечественных «бизнесменов» и чиновников. В этом случае Цезарю следует быть крайне осторожным с интересами своих подданных, которые в значительной степени рассматривают Россию лишь как место зарабатывания денег. Не забудем и тот элементарный факт, что верховный правитель – всегда выразитель интересов правящей социальной группы. Даже если текущая ситуация провоцирует некоторые разногласия. Современная РФ – отнюдь не исключение.
Есть и другой способ обуздания недовольной знати. Продемонстрированный примерами Ивана Грозного, Петра I и Иосифа Сталина. Однако в этом случае главный носитель власти в России стоит перед неизбежностью замены персонального состава элиты. Для такой задачи Игорь Холманских – не лучший вариант. Да и Владимир Путин пока не производит впечатление политика, способного к действиям подобного характера и масштаба.
Сергей Балмасов, специально для «В кризис.ру»
