Руководитель ЧВК «Вагнер» Евгений Пригожин заявил, что министерство обороны обещает предоставить затребованные вооружения и боеприпасы, сообщает «Газета.ру». Также, по словам Пригожина, он получил разрешение действовать в Бахмуте на своё усмотрение. Своеобразным посредником между «частной армией» Пригожина и Минобороны РФ становится генерал Суровикин, который «будет принимать все решения». Суть в том, что «Вагнер» остаётся в Бахмуте – несмотря на угрозы Пригожина оставить позиции.
Ранее Пригожин публично обвинял высшее командование в «снарядном голоде» и больших потерях. Он предупреждал, что предстоящее наступление ВСУ фактически уже началось и способно обрушить фронт. 5 мая он объявил, что 10-го выведет подразделения «Вагнера» из Бахмута и передаст позиции спецназу «Ахмат», подчинённому Рамзану Кадырову. На следующий день было опубликовано видеообращение Кадырова к Пригожину: «Пока мы не дойдём до позиций, ты будешь в обороне. Когда мы начнём наступать, определим, куда тебе уйти дальше… Я по понятиям тебе говорю — ты должен сделать то, то и то. С тобой свяжутся люди и объяснят».
По-видимому, объяснение состоялось. И вероятно, от имени не только главы Чечни, но и президента РФ. После чего Пригожин сообщает об обещанном снабжении, радуется назначению Суровикина координатором от Минобороны и готов стоять там, откуда собирался уходить. Довольно скромное поведение при его сложившемся имидже.
Пригожин, Кадыров и Суровикин считались «ударной тройкой “СВО”». Они совпадали не только в видении и ведении боевых действий, но и в идеологии, в глубинной эстетике диктата и насилия. Перелом произошёл на фоне успешного украинского контрнаступления осени 2022-го. Вскоре Суровикин был назначен командующим войсковой группировкой, но быстро отстранён и заменён генералом Герасимовым. С которым у Пригожина начисто не сложились отношения – вплоть до ненормативной лексики, которую начальник «Вагнера» обращал не только к начальнику генштаба, но и к министру обороны Шойгу. Скандальная конфронтация «путинского повара» с военным министерством и армейским командованием переходила всяческие грани. Она даже рассматривалась как признак раскола элит.
Важным военно-политическим последствием «СВО» стало резкое усиление Пригожина. Особенно в летом-осенью, в период демонстративной вербовки заключённых и показательной казни кувалдой. Командир боеспособной «частной армии» превращался в ведущего политика, лидера «турбореакции». Анонсировалось создание массового «консервативного движения», консолидированного идеологией «больше ада!» Возникали предположения о политической самостоятельности Пригожина («повар ведёт свою войну»).
Это могло стать реальностью, если бы исполнилась угроза покинуть Бахмут. Но согласившись задержаться, Пригожин показал, что вполне контролируется Кремлём. Как и все российские «олигархи», он выполняет указания высшего номенклатурного начальства. И за это ему позволяется отчасти сохранять лицо.
