Известно, что правящий режим РФ и лично президента Путина поддерживают за рубежом полярные политические силы. Ультраправые (которых часто называют фашистами и даже нацистами). И ультралевые (ещё чаще узнаваемые как коммунисты). С первыми всё просто: нравится образ сильного правителя, вождя, каудильо, отстаивающего традиционные ценности, борющегося с «гнилым либерализмом», империализмом и засильем ЛГБТ. Но что побуждает леворадикалов превозносить олигархический режим? Откровенно презирающий всё, что, казалось бы, должно быть им дорого.
Но вот что важно. Украинское столкновение нанесло если не сокрушительный, то сильнейший удар по прокремлёвской ориентации ультраправых. Даже Марин Ле Пен во Франции в общем и целом осудила «спецоперацию» Кремля. Её итальянский коллега Маттео Сальвини поехал на польско-украинскую границу раздавать гуманитарную помощь украинским беженцам. Ещё один ультраправый француз Эрик Земмур заявляет о равной ответственности Кремля и НАТО за украинский кризис. «Альтернатива для Германии» оказалась на грани раскола. На одном конце Европы испанский ультраправый VOX, на другом «Истинные финны» стараются не высказываться по поводу Украины. Зато по соседству с теми и другими португальская Chega и «Шведские демократы» заняли жёстко антикремлёвскую позицию.
Это про Старый свет. О Европе же «новой», Восточной, нечего и говорить. «Право и справедливость» польского пана Ярослава Качиньского – флагман мирового антипутинизма и солидарности с Украиной. Особняком стоит венгерский ФИДЕС, но там особый случай. Виктора Орбана волнует зависимость от российских углеводородов и положение Закарпатья.
Роман европравых с Кремлём, похоже, заканчивается. Многие вспомнили простую мудрость неистового «правого Че Гевары» Стефано Делле Кьяйе: «Мне не надо объяснять, что такое подполковник КГБ». Но поразительно: прокремлёвские, пропутинские симпатии левых оказались гораздо сильнее.
Грегор Гизи, лидер германской Левой партии, подозреваемый в давних связях со Штази, занимает непоколебимую промосковскую позицию. Председатель партийной фракции в бундестаге Дитмар Барч призывает правительство Германии не давать Украине тяжёлые вооружения и утверждает, будто победа РФ неизбежна. Его сподвижница по фракции Сара Вагенкнехт, негодует: «Агрессивность, с которой говорят о российском вторжении, особенно с американской стороны, поразительна!» Клаус Эрнст, парламентский предшественник Барча, задаётся вопросом, где ошибся Запад: «Слишком мало давили на Украину, чтобы выполнялись Минские соглашения? Игнорировали интересы безопасности России? Расширяли НАТО на Восток?»
Другие евролевые держатся более умеренно. Шведская Левая партия старается не высказываться по поводу России и Украины, но яростно протестует против вступления своей страны в НАТО. Греческая СИРИЗА тоже обходит украинскую тему молчанием, зато категорически возражает против поставок вооружений Украине.
В Латинской Америке левое движение гораздо мощнее европейского. Сильнее и поддержка Кремля слева. Положим, диктаторские режимы Кубы, Венесуэлы и Никарагуа получают большую помощь от РФ (и то, кстати, Мадуро позволяет себе разные двусмысленности – он не против заработать на сокращении поставок российской нефти). Но сторону Кремля взяли и те, кто – вроде бы! – не имеет от этого прямых осязаемых выгод.
Инасио Лула да Силва, бывший президент Бразилии, лидер Партии трудящихся – главная фигура в левом лагере 200-миллионной страны. Он выдвинул свою кандидатуру на президентских выборах этого года, и имеет шанс на третье избрание. Политик довольно осторожный, наученный горьким опытом, Лула не поддерживает РФ прямо и однозначно, но утверждает, будто президент Украины Владимир Зеленский несет такую же ответственность за происходящее, что и Владимир Путин. Бразильская левая пресса более откровенна: «Россию спровоцировали США и НАТО! Россия вынуждена защищаться! и т.д. и т.п.»
Президент Мексики Лопес Обрадор после долгого молчания, осудил «российское вторжение» в Украину. Но при голосовании на Генеральной Ассамблее ООН по отстранению России от участия в Совете по правам человека Мексика воздержалась. Обрадор возмущается американской и евросоюзной помощью Украине: пусть, мол, помогают Мексике и другим странам Третьего мира. Это звучит демагогически: мексиканское правительство воюет с мексиканскими же наркокартелями, да и доход на душу населения там выше, чем в Украине (в том, что доходы распределяются несправедливо – вина властей Мексики, а не «империалистов»). Неудивительно, что ряд СМИ назвали позицию президента Обрадора относительно украинского конфликта «шизофренической».
Президент Аргентины, перонист Альберто Фернандес, ловко уворачиваяется от оценки украинских событий. Но указывает, что антироссийские санкции, связанные со «спецоперацией», оказали сильное отрицательное влияние на все страны мира, особенно на Латинскую Америку. Кто бы мог подумать… Но закономерен вопрос: кто начал «спецоперацию»?
Это главы государств, в том числе потенциальный президент Лула. С левыми партиями всё проще: практически все они – даже не нужно перечислять – выступают на стороне Кремля. Хотя некоторые с лицемерными оговорками в стиле «мы – за территориальную целостность Украины, но…»
Поддержка Москвы со стороны левых смотрится как абсурд. Современная Россия бесконечно далека от любых левых деклараций. Социальные обязательства государства РФ ниже всякого «капиталистического» минимума. Если уж говорить о Латинской Америке, средняя пенсия в России меньше, чем в Бразилии ($205 и $229) и почти вчетверо ниже, чем в Мексике ($205 против $907 в месяц). По размеру МРОТ Россия ($165,18) уступает таким странам «пылающего континента», как Бразилия ($217,52), Колумбия ($262,51), Перу ($292), Сальвадор ($197,6) и Гондурас ($292,27). Да-да, тот самый Сальвадор, пылающий в криминале, и тот самый Гондурас («не ту страну назвали Гондурасом»).
Распределение доходов в Латинской Америке вопиюще несправедливо. Но в современной России, даже если верить лукавой официальной статистике, не справедливей ничуть. Западные туристы устраивают экстрим-туры по фавелам Бразилии, поражаясь их нищете и убожеству – но «руссо туристо» смотреть там нечего. Российские посёлки, пожалуй, пострашнее. Отдалённые окраины Красноярска, «частный сектор» Иркутска или Улан-Удэ жмут руку трущобам Лимы или Каракаса. У великой ядерной державы достаточно денег и на «Сарматы» с «Кинжалами», и на сказочные хоромы, рядом с которыми дворцы арабских нефтяных шейхов выглядят скромными дачами. А на туалеты в сельских школах – не хватает. Впрочем, как и на сами школы, закрывающиеся одна за другой.
Над Россией установлен откровенно правый режим. Но не правый в значениях Рональда Рейгана, Маргарет Тэтчер или даже Дональда Трампа. К максимальной свободе предпринимательства и вообще частной инициативы путинизм не имеет отношения (хотя раньше претендовал на нечто подобное). Это не Сингапур и не Тайвань, не Бразилия и не Колумбия. В России господствует правая архаика феодального толка. То, что после Великой Французской революции называлось «старым режимом». Сословное государство, произвол элиты, огромная социальная дифференциация, мракобесная идеология власти.
Так почему же леваки по всему миру расхваливают это поместье «новых дворян»?
Во-первых, далеко не все. Во-вторых, путинизмом увлечены те из них, кто бьёт поклоны по нескольким формальным признакам. Ведь Москва поддерживает правителей вроде Кастро и Ортеги, которых по ностальгической старой памяти принято зачислять в «левые». Значит, свои, сами «левые». Туповатая концепция «антиимпериализма»: проклинать США и транснациональные корпорации, сваливая на них все беды человечества. А главное – не задумываться (свят-свят!), как диктатура и террор, военная истерия и агрессия, бесправие масс и хамская роскошь элит, беспросветная нищета трудового народа царят в государствах типа Кубы и КНДР.
Конечно, политика США в отношении других стран, особенно Третьего мира и конкретно Латинской Америки, противоречива, неоднозначна, часто эгоистична. Далеко не все американские военные операции, экономические санкции, политическое давление могут быть оправданы. Но как быть с военными авантюрами того же Фиделя Кастро, посылавшего своих бойцов «бороться с империализмом» в Гватемале и Никарагуа, Венесуэле и Доминиканской Республике (это только наиболее известные кубинские экспедиции в Латинской Америке)? «Забывчивость» такого рода – сродни лжи.
Выдающийся перуанец Айя де ла Торре, будучи одним из лидеров континентального революционного движения, боролся с «американским империализмом», пока не понял: не бороться с ним нужно, а использовать для развития стран региона. Другой бывший левый (ставший просто умным), костариканец Фигерес Феррер, на вопрос, как он борется империализмом, ответил: я с ним не борюсь, я ему просто не подчиняюсь. В смысле – веду ту политику, какую считаю правильной. Империализм может негодовать, может мешать, а может даже помогать.
Можно не переводить политические контакты в плоскость лозунговых проклятий, а методично гнуть свою линию, доказывая американцам её оптимальность. Зачем доказывать? Да затем, что у американцев деньги, которые никто другой не предложит на развитие. Плюс современные технологии, экономические разработки, эффективные методики. А можно встать в позу, закричать «Янки, гоу хоум!» – и превратиться в Кубу, совершившую за 60 лет трагический переход с третьего места в Латинской Америке по ВВП на душу населения на предпоследнее (пропустив ниже только Гаити). Можно, наконец, спокойно строить свою жизнь, никого не слушаясь, но со всеми сотрудничая. Подобно Коста-Рике, Уругваю или Колумбии.
Правительства в Гаване, Каракасе, Манагуа можно считать «левыми» только по антиамериканским лозунгам. Фундаментальные идеи левого движения – защита прав и свобод трудящихся, народное самоуправление, социальная справедливость – растоптаны в этих государствах как мало где ещё. Когда массы пытаются этому противостоять, их просто встречают свинцом. Бразильские фавелы посещают десятки тысяч туристов. В жуткие трущобы кубинской, венесуэльской, никарагуанской столиц туристы попадают редко – это слишком рискованно. А ведь трущоб здесь гораздо больше, чем в Бразилии, и их обитатели живут в намного большей нищете. В Каракасе в «вертикальные трущобы» превратились даже знаменитые Башни молчания – жилые небоскрёбы, построенные для рабочих «жестоким тираном, цепным псом империализма» Пересом Хименесом ещё в 1950-е годы.
Современная левизна, особенно в Латинской Америке, выродилась в своеобразные религиозные заветы. Которые смысла не имеют, но бездумно повторяются. Полный провал во всех сферах воспринимается левыми как следствие происков США, а не органической повреждённости режимов. Левая идея сегодня – убогое сектантство, в котором Всевышнего заменяют то Ленин с Троцким, то Сталин с Кастро, то Чавес с Че Геварой, а Сатану – «США и американские марионетки». Собственно, даже риторика превратилась в нечто параноическое и далёкое от классической левизны. Мистические экзерсисы Ортеги–Мурильо , взывание Мадуро к духу Чавеса, тоталитарный технократизм безликих наследников Фиделя – всё это привело бы в ужас среднестатистического левого… если бы он слышал это не от своих вождей.
Левые поддерживают арабских агрессоров против Израиля – его поддерживают США. Льют слёзы по Саддаму Хусейну и Муаммару Каддафи – фашистским диктаторам, палачам коммунистов – они были против США. Симпатизируют сверхреакционным иранским клерикалам – по той же причине. Удивительно ли, что в этой картине мира и путинский Кремль оказывается «своим». Путин ведь тоже против США. Это касается не только латиноамериканских левых, примерно так же рассуждают и европейские. Хотя справедливости ради надо заметить, что француз Жан-Люк Меланшон остался на позициях традиционного левого движения: «Я никак не связан с Владимиром Путиным. Я категорически против его политики, и если бы был россиянином, то голосовал бы не за его партию, а за моего товарища из “Левого фронта”, который сейчас в тюрьме». Но это редкая позиция в современном левом сообществе.
Так и сделался маяком левых современный Кремль с его хозяином. Который склоняется в церкви, окружает себя сверхбогачами, апеллирует к традиционным ценностям, а в создании Украины винит Ленина. Любопытно, что сказали бы Маркс и Ленин о марксистах-ленинцах, ставших на сторону Путина. Впрочем, догадаться можно. Первый вспомнил бы «банду ослов», второй приказал бы «вешать эту коммунистическую сволочь».
Жизнь в «параллельной» (как и у Путина) реальности проста, удобна, а главное, не нуждается ни в объяснениях, ни даже в какой-то логике. Политическое сектантство, как и сектантство религиозное – очень устойчивая и долговечная система. Хотя оно нигде и никогда не приносило трудящимся, о благе которых якобы радеют левые, никакой пользы – одно только горе и страдания.
Остаётся спросить последнее: а откуда эта истеричная ненависть к США, оборачивающаяся истеричной же любовью к Путину? И вот тут открывается нечто вроде «последней тайны».
Идеализированное представление о левой идее предполагает приверженность равенству и справедливости. Такие левые действительно встречаются, даже и теперь. Но не меньшее – увы – место занимает в левой концепции принцип механистичного директивно управляемого общества. От циничного презрения нацистов к правам и свободам это отличается лишь признаками, по которым отбирается правящая элита («революционный авангард»), руководящая безропотной массой («несознательной частью населения»). А уж под какой словесной балалайкой это делается, не суть важно. Сойдёт и антиамериканская, почему нет?
Такая система называется диктатурой. И за это им нравится. А те, кто против диктатуры, особенно если их поддерживают США – не нравятся.
Вот как на самом деле всё просто. Если не накручивать лишнего.
Евгений Трифонов, специально для «В кризис.ру»
P.S. Статья не касается той части западного истеблишмента, которая отчасти явно, но больше тайно поддерживает Кремль по собственным ситуативным соображениям. Имя этим деятелям – легион, самые известные – экс-канцлеры Германии Шрёдер и Меркель. Среди них есть крупные политики, главы корпораций, деятели культуры (пресловутые «18 германских интеллектуалов», призвавших Берлин способствовать капитуляции Украины). Это очень важная, но совершенно отдельная тема.
