Страна готовится с размахом отметить Первомай. Власти лихорадочно задействуют привычные рычаги. Обыскивается офис организации «Открытая Россия». Попадает в больницу в результате нападения Алексей Навальный. «Профилактирование» шагает по городам и весям. Особое внимание уделяется школьникам. Курс понятен: запугивание – метод испуганных. Они стараются поделиться с другими собственным удушающим страхом.
«Открытую Россию» создал Михаил Ходорковский полтора десятилетия назад. На пике своего могущества. С самыми благими целями: «Отечественный бизнес осознаёт свою социальную ответственность. Мы понимаем, что российское правительство пока не настолько богато, чтобы выделять необходимые средства на поддержку молодых и предприимчивых. Поэтому учредители «Открытой России» финансируют проекты, призванные помочь интеллектуальному активу страны приумножать свои знания». Создавались и финансировались образовательные центры и просветительские программы. Особенно в Интернете, который тогда ещё не был бытовым явлением. Кадры, правда, не всегда подбирались с разбором: на Камчатке «Открытой Россией» заведовала либеральная активистка Ирина Яровая. Да, та самая, символ доносного безумия времён взбесившегося принтера.
Всё это кончилось в середине 2000-х. Ещё осенью 2003-го Ходорковского арестовали. Политических обвинений ему формально не предъявлялось, десять лет он отбыл как бы по уголовке. Однако власти милостиво взирали на рассуждения своих агитпроповцев о «вызове сомнительно разбогатевшего магната всенародно избранному президенту». Соответственно, «Открытую Россию» записали в инструменты олигархического заговора. В 2006-м были блокированы счета и закрыт сайт организации. Десятки проектов лишились финансирования. Деятельность свелась к судебным обжалованиям и борьбе за свободу Ходорковского.
Восстановилась «Открытая Россия» осенью 2014-го. Под руководством того же Ходорковского, к тому времени помилованного и перебравшегося в Европу. Регистрацию получила британскую. Гуманитарно-просветительская структура сделалось организацией либеральной оппозиции – российской и эмигрантской. Запретители смогли-таки этого добиться. Вспоминается юмористический рассказ Джером Джерома о велосипедной прогулке: «Этому дураку взбрело в голову, будто у меня шатается переднее колесо. Час он ломал мой велосипед. Кое-как сумели собрать. Теперь колесо действительно шаталось».
В новом формате «Открытая Россия» показала себя с жёстко радикальной стороны – хотя при полном соблюдении рамок правового поля (даже в понятиях современной РФ). Попытки закрытия предпринимались уже в прошлом году – в предвыборной аналитике были усмотрены призывы к бойкоту. Кстати, если они были, то втуне не пропали. Однако тогда окончательного решения всё-таки принять не успели.
Зато вчера Генпрокуратура РФ объявила «Открытую Россию» (вместе с одноимённым сетевым движением) «нежелательной организацией». Это эмоциональное выражение означает запрет на представительство, программы и распространение информации. Участие в «нежелательной организации» карается сначала административными штрафами, потом – до шести лет. Минюст оперативно включил организацию в специальный перечень.
Сегодня машина была запущена. Якобы по какому-то доносу о «хранении экстремистских материалов» в московский офис «Открытой России» вломилась группа полиции, ОМОНа, Центра «Э» и неких людей в штатском. Обыск проводили 24 человека. Адвокатов не допускали, звонить запрещали, телефоны, если что, выхватывали. Протоколов читать не дали. По итогам обыск унесли несколько ноутбуков и много бумаг.
Было ли заявление, на которое они ссылаются? Возможно. Однако учтём, что даже в 1937-м большинство доносов выбрасывалось в мусорные ящики. Ход давался только тем, которые были востребованы НКВД. Вероятно, нечто подобное произошло сегодня в Москве. А также в Казани, где двоих активистов «Открытой России» арестовали на пять суток. За «несогласованное публичное мероприятие», выразившееся в раздаче листовок.
Откуда вдруг такой оживлённый интерес именно к этой организации? Объяснение общеизвестно. «Нас сотни тысяч, и мы живем в самой прекрасной стране, но нас задолбало жить на нищенские зарплаты и пенсии, экономить на еде и одежде, терпеть коррупцию и держаться, слушать враньё по телевизору, ездить по разбитым дорогам, ходить в разваливающиеся поликлиники, терпеть произвол судей и полиции, терпеть коррупцию и всего бояться» – это из обращения «Открытой России», обнародованного 30 марта. Организация анонсировала всероссийскую акцию «Надоел» – призыв к протестным демонстрациям 29 апреля. Расчёт на повторение массовости 26 марта, когда люди вышли на улицы по призыву Алексея Навального. Расчёт, надо признать, вполне обоснован общественными настроениями.
Сторонники Навального тоже готовятся – новая акция назначена на праздничный день 12 июня. Время вроде ещё есть. И его не теряют. В разных городах отмечены вызовы на повторные допросы школьников, участвовавших в акции 26 марта. Допрашивают, по ряду сведений, несколько часов подряд, нарушая установленные для несовершеннолетних нормы.
На самого Навального сегодня напали в Москве. У офиса Фонда борьбы с коррупцией. Опять с зелёнкой. Обычная схема – трусливый подскок-отскок. Но на этот раз – химический ожог правого глаза. Так диагностировали в больнице, куда Навального, к его удивлению, забрала «скорая». Данные видеокамер полицию не заинтересовали, фотография нападавшего, сделанная сотрудником ФБК – тоже не очень. «Замотали как тяжелораненого. Довольно неприятная фигня», – прокомментировал Навальный в Твиттере.
Он должен был сегодня выступать в Центре международной торговли на мероприятии, известном как Global Event Forum. Планы на день, как всегда, широко и открыто публиковались. А самозащитой ФБК не озаботился. Организация мирная и открытая. Здесь не в ходу даже минимальные предупредительные меры, которые спонтанно вызревают в низовой оппозиции. И кстати, оказываются по-своему эффективными – само наличие «добровольного интеллектуального ненасильственного сопротивления провокаторам» благотворно влияет на порядок и безопасность.
Создаётся впечатление, что власти готовятся к прошлым опасностям. К пресечению мирных протестов. Дабы не повторилось 26 марта. Между тем, всё уже гораздо тревожнее. Хабаровское нападение на ФСБ, поджоги фур на Московском шоссе, драка рабочих с Росгвардией в Биробиджане – всё это свидетельствует, что мирные протесты остаются чуть ли не последним шансом стабилизации. Реальным ли?
Александр Верёвкин, специально для «В кризис.ру»
