Его позицию подробно разъяснил министр юстиции Александр Коновалов. "Что заложено в законопроекте? Во-первых, это отказ от так называемых нижних порогов санкций в виде лишения свободы по 68 составам преступления, особенной части Уголовного кодекса РФ, которая является наиболее ходовой. В то же время, это очень важно подчеркнуть, верхние пределы санкции наказания остаются прежними, то есть смягчение наказания как такового не происходит, и наиболее опасные преступники, совершавшие преступления по этим видам преступлений, будут также получать наказание по максимуму", — рассказал глава ведомства. По словам министра, также основными видами наказаний по ряду статей станут штрафы и обязательные работы вместо лишения свободы.
Выигрывают все
Реформа уголовного кодекса актуальна как никогда. Смягчая наказания по ряду статей, власти тем самым сразу убивают нескольких зайцев. Это позволит, в первую очередь, решить проблему переполненности тюрем. "Таким образом, в колониях может быть и не сразу существенно уменьшится народонаселение, но повысится текучесть кадров, а это в наших интересах, чтобы люди не задерживались в тюрьме, где деформируется их личность, после чего они практически непригодны не то, что к инновационному развитию, а хотя бы к нормальному существованию", — говорит министр юстиции. По его оценкам, число заключенных после реформы уменьшится примерно на треть.
Во-вторых, зачастую после выхода на свободу заключенным требуются долгие годы на реабилитацию, многие из освободившихся через некоторое время возвращаются в ставшие родными тюремные стены. Таким образом, исправительная система в том виде, в каком она есть, не перевоспитывает человека, а калечит. Александр Коновалов уверен: «более половины граждан, отбывающих наказание, могли быть наказаны за свои проступки вне изоляции от общества и разрыва социальных связей».
Психологи сходятся в том, что наиболее эффективны небольшие сроки наказания – год или два, а дальше человек адаптируется к системе и часто выходит на свободу не тот, кто совершил небольшой проступок и понес за него наказание, а матерый зэк.
В-третьих, тюремное заключение отнюдь не способствует укреплению здоровья граждан.
Например, в 2009 от различных болезней умерли 233 заключенных, страдающих трудноизлечимыми заболеваниями, в особенности, в местах лишения свободы (туберкулез, онкология, ВИЧ). Среди громких дел, которые и стали последней каплей на пути к гуманизации системы, — гибель юриста инвестиционного фонда Hermitage Capital Management Сергея Магнитского, которого обвиняли в налоговых преступлениях, и предпринимательницы Веры Трифоновой, обвиняемой в мошенничестве. Несмотря на множество прошений и заключения медиков, им обоим не оказали медицинскую помощь.
Уже не первый шаг
В связи с этим российские власти предложили еще несколько нововведений, направленных на гуманизацию системы. Так, Госдума уже приняла в первом чтении президентский законопроект, который позволяет освобождать из-под стражи подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений, если они страдают тяжелыми заболеваниями.
Кроме того, Минюст готовит проект закона о службе пробации. Такое ведомство существует в США, Германии, Швеции, Дании, Эстонии, Финляндии, Великобритании, Латвии и ряде других стран. В задачи службы пробации входит контроль над условно осужденными. Кроме того, ведомство будет помогать освобожденным социально адаптироваться после заключения. Также в документе речь идет о том, что необходимо переходить к новому типу содержания заключенных – раздельному, в зависимости от тяжести совершенного преступления.
Получат по заслугам
Несмотря на то, что многие президентские инициативы направлены на смягчение Уголовного кодекса, власти уверяют, что гражданам не стоит опасаться ухудшения криминогенной обстановки. Александр Коновалов пояснил: «наиболее опасные преступники будут получать наказание по максимуму. То есть смягчение наказания как такового не происходит». Другими словами, для особо опасных преступников существует прежняя максимальная планка наказания. В то же время судьи смогут проявлять больше милосердия и учитывать больше обстоятельств, вынося мягкие приговоры. Если сейчас, отмечает министр, суды придерживаются «срединной планки» (то есть, при прописанном в статье закона сроке лишения свободы от 6-ти до 12-ти лет подсудимый получает, как правило, 9 лет лишения свободы), то теперь «лишние годы» фактически будут вычеркнуты из системы наказаний.
Председатель Общественного совета при ФСИН, член Общественной палаты РФ Мария Каннабих считает, что "если человек способен исправиться, то ему хватит и месяца в заключении, для того, чтобы уже таких вещей не совершать".
Бывший заместитель председателя Верховного суда Виктор Жуйков уверен, что "идея положительная", но добавляет, что ничего нового в ней нет, поскольку уголовный кодекс содержит норму, которая позволяет судьям назначать наказание ниже низшего предела в исключительных случаях.
Как утверждает Александр Яковлевич Тобак — управляющий партнер адвокатского бюро «Андрей Макаров и Александр Тобак», "при отсутствии нижнего предела санкций в виде лишения свободы у судов в этом плане "развяжутся руки" и они будут вправе снижать наказание в виде лишения свободы уже без ссылки на статью 64 УК РФ". "Как правило, человек на скамье подсудимых согласен на любой разумный условный срок лишения свободы вместо реального отбывания наказания в колонии. Например, виновный готов отбывать три года лишения свободы условно, чем один год реально", — добавляет он.
Впрочем, многие эксперты сходятся во мнении, что "исключительными случаями" судьи стараются не пользоваться, поскольку, назначив максимально мягкое наказание, они рискуют получить обвинение в пристрастности и даже взяточничестве. Президент Московской адвокатской палаты Генри Резник еще несколько лет назад утверждал, что российские судьи боятся, например, оправдательных приговоров, поскольку за ними может следовать обвинение во взяточничестве.
Это подтверждает тот факт, что, по данным Верховного суда, количество судейских ошибок по тем делам, которые дошли до высшей судебной инстанции, составляет около 40%. 15% из них касаются чрезмерной суровости наказания.
Известный адвокат Юрий Шмидт говорит, что судьи действительно боятся обвинений в коррупции, и это влияет на их решения. "Тот факт, что суды боятся и боялись применять норму о наказании ниже низшей нормы, а также об условном наказании более широко, очевиден". По его словам, важную роль играет и то, что кассационный протест на мягкость наказания может повлечь за собой отмену приговора, а это "считается большим браком в работе". Адвокат добавил, что поправки президента подразумевают "радикальные изменения в законодательстве", однако "судьи должны быть смелыми и независимыми".
Александр Тобак – управляющий партнер адвокатского бюро «Андрей Макаров и Александр Тобак» считает, что президентские инициативы своевременны и крайне полезны. "Россия относится к числу мировых лидеров по количеству заключенных на душу населения. Учитывая условия содержания под стражей, безусловно, нужна гуманизация системы. И я согласен с президентом, который считает, что ужесточение наказания не приводит к уменьшению количества преступлений", — говорит он.
